Блоги

По традиции в день рождения М. Цветаевой всех гостей нашего музея встречали её стихи в исполнении младшей сестры. Как замечательно, что сохранилась эта запись, что звучит живой голос Анастасии Ивановны…

Были в этот день и традиционные подарки. Директор музея О.Н. Григорьева представила подарок Аби Саркыншаковича Саркыншакова, почётного железнодорожника Казахстана, давнего друга музея. Он подарил двухтомник Марины Цветаевой, изданный в Москве в 1988 году (составление, подготовка текста, комментарии Анны Саакянц) и книгу «Стихотворения и поэмы» М. Цветаевой, изданную в этом же 1988 году в Алма-Ате.

Хранитель библиотеки Славянского центра Наталья Александровна Колодина (чей день рождения, кстати, тоже 8 октября!) подарила музею А. Цветаевой  замечательный комплект открыток с репродукциями московского музея изобразительных искусств, созданного Иваном Владимировичем Цветаевым.

Звучали стихи Марины Цветаевой, написанные в 1920 году, то есть сто лет назад, в холодной и голодной послереволюционной Москве.

Мы вспоминали не только книгу А.И. Цветаевой «Воспоминания», посвящённую Марине, но и менее известный очерк из книги Анастасии Ивановны «Неисчерпаемое», который называется «О Марине, сестре моей». В нём, как пишет автор, она рассказала «об удивительном, с нею (Мариной) связанном…»

У Людмилы Николаевны Бевз есть две песни «Молодость» - одна на стихи Марины Цветаевой, другая на стихи Анастасии (она вошла в нотный сборник «Верую в добро», выпущенный музеем в 2014 году). Песни прозвучали в исполнении автора.

Мы рады, что с нами слушала и читала стихи Марины Цветаевой председатель Славянского центра Татьяна Ивановна Кузина:

В завершение встречи Т.С. Корешкова выполнила почётную миссию и вручила от имени музея Павла Васильева «Благодарственные письма» Л.Н. Бевз за участие в проектах музея:

4 октября 2020 года состоялся 35-й Цветаевский костёр в Тарусе – городе детства сестёр Цветаевых, городе, где в 1986 году зажёгся самый первый Цветаевский костёр в мире.

Зажгли 35-й Цветаевский костер в Тарусе Людмила Григорьевна Ханакова (жена правофлангового Цветаевских костров Александра Васильевича Ханакова); Людмила Максимовна Шейн, не пропустившая ни одного тарусского Цветаевского костра и участница, в том числе, и первого костра 1986 года; и ведущая праздника Виктория Валентиновна Яншина. В  подготовке 35-го Цветаевского костра участвовал Борис Мансурович Мансуров из Москвы – активный участник Цветаевского кострового движения с 2000 года.

Ведёт программу костра В.В. Яншина

Виктория Валентиновна поделилась с нами своими впечатлениями о празднике поэзии и музыки:

- Вот и отполыхал наш 35-й Цветаевский костер в Тарусе - мощно, жарко, надеюсь, незабываемо.

И радостно, и с грустинкой пишу об этом. Радостно, потому что свершилось (свершили!): вновь вводимые ограничения с 28 сентября, безусловно, напрягли... Печалюсь из-за того, что время и обстоятельства берут свое... Но дает силы и окрыляет, безусловно, то, что люди тянутся к цветаевскому огню! Одни в этот день приехали в Тарусу сказать свое сокровенное словами Марины Цветаевой, другие - услышать это, приникнув к цветаевской поэзии как к исцеляющему первоисточнику (вспомнила строки элегии Марине Цветаевой-Эфрон Райнер Мария Рильке: "Мы падаем в первоисточник И, в нём исцелясь, восстаём". Хотя там, конечно, речь про другой "первоисточник"…).

Сквозной темой 35 Цветаевского костра в Тарусе стала тема памяти и творческого вдохновения.

 Эпиграфом к этому народному литературному празднику послужили строки Марины Цветаевой:

...В поте — пишущий, в поте — пашущий!

Нам знакомо иное рвение:

Легкий огнь, над кудрями пляшущий,—

Дуновение вдохновения!

 Творческий накал цветаевской поэзии и пламя костра (спасибо руководству и сотрудникам дома отдыха "Серебряный век" за подготовку площадки и сложенный костер) объединили около 250 человек, приехавших, в основном, из Москвы, Подмосковья и Калужской области.

На юбилее выступили 23 поклонника цветаевского творчества. Прозвучали стихотворения и песни на стихи Марины Цветаевой, собственные посвящения Поэту. В поэтической композиции, исполняемой ветеранами - преданными участниками тарусских Цветаевских костров, были исполнены стихотворения, написанные Мариной Цветаевой 100 лет назад ("Кто создан из камня...", "Писала я на аспидной доске...", "Проста моя осанка...", "Любовь, любовь!.." и др.).

 Приветствия Цветаевскому костру в Тарусе - родоначальнику всех аналогичных костров, горящих во многих уголках России и странах мира, пришли из США (от внучки Анастасии Цветаевой - Ольги Трухачевой и создателя Вашингтонского музея русской поэзии и музыки Юлия Зыслина), из Казахстана (от руководителя первого в мире музея Анастасии Цветаевой Ольги Григорьевой, г. Павлодар), из Феодосии (от бывшего директора Музея Марины и Анастасии Цветаевых, руководившей музеем с октября 2005 года до апреля 2017-го Зои Тихоновой), из Москвы (от литературного секретаря Анастасии Цветаевой Станислава Айдиняна), из г. Амурск (от Александра Реутова - создателя памятного знака на острове Крохалева "Женщинам Амурлага", в числе которых была А.И. Цветаева). Отмечу, что в Павлодаре прошел 16-й Цветаевский костер, в Амурске - 20-ый, а в США (у Юлия Михайловича) - 25-ый, причем, одновременно с тарусским "старшим братом", 4 октября 2020 года.

 Особенным 35 Цветаевский костер можно назвать еще и потому, что на нем демонстрировались не только фотографии ряда знаковых из этих тридцати пяти костров, включая первый (низкий поклон за этот фотопланшет, как и за само цветаевское костровое движение Александру Васильевичу Ханакову (светлая память!), но и из-за ряда документов, которые демонстрировались и комментировались в ходе праздника в небольших сообщениях.

Эти сообщения были посвящены, в частности, погибшему в 19 лет на фронте в 1944 году сыну Марины Цветаевой и Сергея Эфрона Георгию (краткое изложение доклада Алены Трубицыной, с которым она выступала на Цветаевской конференции 26 сентября), а также памяти масштабнейшего цветаеведа Льва Мнухина и организаторов первого костра в Тарусе Надежды Загайновой и Александра Ханакова.

Самые юные чтицы - 6-летние школьницы из Москвы Анна Пачковская и Весна Костина (вот и связь поколений явлена!).

О себе могу сказать: в целом, праздником удовлетворена. Финалом, - особенно. По традиции, прочли хором "Красною кистью..." и исполнили гимн нашего костра. Финальная фотография демонстрирует самых стойких участников: более 40 человек. Это, по-моему, самый длительный по времени праздник: шел явно более трех часов).

С учетом 35 Цветаевского костра, я провела 5 таких мероприятий: в Тарусе Калужской области - четыре (26, 33, 34, 35 костры), а один - в 2011 году - в Подмосковье, в Болшеве (как-то не могу привыкнуть, что теперь это - г. Королев).

Всего самого доброго, а главное - сил и вдохновения являть нашим современникам "высокую жизнь" Марины и Анастасии Цветаевых, чтобы воплощалось маринино: "И да будет вам (всем нам) ночь светла".

Виктория ЯНШИНА.

4 октября коллектив музея Анастасии Цветаевой стал гостем павлодарского Дома географии. Что интересно, и наш музей, и Дом географии расположились в офисах под номером 210! Только мы в Доме Дружбы, а «ПавГео»  вот в таком всем известном здании на берегу Иртыша под названием Дом инвесторов:

Л.С. Прохорова, Л.И. Деркунская, Т.С. Корешкова, А.А. Вервекин

Директор «ПавГео» Александр Вервекин рассказал об интереснейших коллекциях Дома географии. Это и библиотека, и собрание флагов, и палеонтологическая, и этнографическая, и денежная коллекции!

Знакомство с коллекцией минералов

Этнографический раздел (Германия), в новой витрине, пока без подписей...

Картографическая коллекция

Нижняя челюсть древнего слонёнка (обитавшего в наших краях 300-400 тысяч лет назад), найденная экспедицией ПавГео на берегу Иртыша в районе села Жана-кала

Конечно, мы пришли в гости не с пустыми руками. Прежде всего, вручили А. Вервекину буклет нашего музея А. Цветаевой:

От семьи Поминовых-Григорьевых директор музея А. Цветаевой О.Н. Григорьева передала большой набор книг, буклетов, открыток. Лидия Семёновна Прохорова подарила «ПавГео» миниатюрную коллекцию минералов:

А Лариса Ивановна Деркунская не только рассказала о своих многочисленных путешествиях, но и вручила лично Александру вот такую уникальную книгу с пожеланием новых путешествий и новых открытий:

Александр Анатольевич тоже вручил гостям книги и новый номер журнала «Вестник Павлодарского Дома географии»:

Как пишут в официальных документах, «стороны договорились о сотрудничестве» и проведении совместных мероприятий, первое из которых, будем надеяться, пройдёт уже в ноябре!

Московский Дом-музей Марины Цветаевой и мемориальный Дом-музей Марины Цветаевой в Болшеве  (это отдел музейного объединения  "Музеи наукограда Королёв")  провели 26 и 27 сентября 2020 г. Международную научную конференцию   "”О черная гора, затмившая – весь свет!” Вторая мировая война в судьбах Цветаевых-Эфрон и их окружения".

К обсуждению были предложены следующие темы:

1. "Пора снимать янтарь…": последние годы Марины Цветаевой (1939–1941);

2. Cудьбы представителей семьи Цветаевых-Эфрон на фоне Второй мировой войны;

3. Любимый сын великой матери. К 95-летию со дня рождения Георгия Эфрона

4. Литературно-писательские круги: эвакуация и быт в годы Великой Отечественной войны;

5. Русская эмиграция в годы Второй мировой войны.

К участию  были приглашены литературоведы, историки, культурологи, сотрудники архивов и музеев. Прозвучали интереснейшие доклады и сообщения цветаеведов из многих стран мира. Заседания конференции транслировались в прямом эфире на странице музея в Фейсбуке.

В конференции приняла участие павлодарский поэт, журналист, директор музея Анастасии Цветаевой Ольга Николаевна Григорьева с видеодокладом «“Эхо дрогнувшей жизни”. Годы войны в жизни А.И. Цветаевой на страницах её книги ”Неисчерпаемое”»  (публикуется ниже).

По итогам Международной конференции будет издан научный сборник.

В рамках работы конференции прошёл вечер, посвященный памяти Льва Абрамовича  Мнухина, выдающегося исследователя и популяризатора творчества М.И. Цветаевой и истории Русского зарубежья.

27 сентября в московском Доме-музее прошёл вечер памяти Анастасии Цветаевой (к 126-летию со дня рождения) в рамках Международной научной конференции по цветаеведению. На вечере прозвучало художественное чтение отрывков из произведений Анастасии Цветаевой «Воспоминания», «Королевские размышления», «Дым, дым, дым», «Amor», «Моя Сибирь», «Неисчерпаемое». Канва текстов складывается в жизнеописание Анастасии Цветаевой, охватывающее всю ее долгую и непростую, но полную удивительных встреч и впечатлений жизнь – от детства в Трехпрудном до воспитания внучек Риты и Оли.

Текст читала заслуженная артистка России, профессор Института современного искусства Елена Муратова и студенты Института (режиссер постановки – Елена Муратова; инсценировка - научные сотрудники Дома-музея Марины Цветаевой).

Состоялась также торжественная церемония вручения премии новым лауреатам  Литературной премии имени Марины Цветаевой.

Эта премия предназначается для награждения писателей-исследователей и поэтов, чьё творчество оценено как обладающее высокими художественными и исследовательскими достоинствами, вносящее вклад в современное цветаеведение. Идея создания премии принадлежит члену Союза российских писателей, главному редактору журнала «Аргамак. Татарстан» Николаю Петровичу Алешкову. Учредителем премии является Министерство культуры Республики Татарстан. Организатор премии – Елабужский государственный музей-заповедник.

В 2020 году десятая Цветаевская премия вручалась по номинациям: «Популяризация творчества Марины Цветаевой», «Исполнительское искусство», «Поэтический сборник», «Цветаевский мемориал». Лауреатами этого года стали:

Светлана Николаевна Крючкова (г. Санкт-Петербург) — Народная артистка РСФСР, лауреат премии «Ника», автор поэтической программы, посвященной жизни и творчеству Марины Цветаевой, «Между любовью и любовью...», исследователь феномена Марины Цветаевой более 50 лет — досрочно получила звание лауреата Х юбилейной Литературной премии имени Марины Цветаевой в номинации «Исполнительское искусство» в честь ее 70- летнего юбилея.

В номинации «Цветаевский мемориал»: Лев Кивович Готгельф (г. Александров, Владимирская область) — основатель и директор Александровского Литературно-художественного музея Марины и Анастасии Цветаевых, организатор и координатор ежегодного Цветаевского фестиваля поэзии в Александрове.

В номинации «Популяризация творчества М.И. Цветаевой» премию разделили два лауреата:

Галина Алексеевна Данильева (г. Москва) — почетный работник культуры г. Москвы (2018), двукратный победитель конкурса «Лучший музейный работник — экскурсовод города Москвы» (2002, 2006), старший научный сотрудник нашего Дома.

Людмила Евгеньевна Пахомова (г. Елабуга, Республика Татарстан) — журналист, автор более 120 репортажей, интервью, рецензий, информационных сообщений и обзорных статей, посвященных жизни и творчеству М.И. Цветаевой, опубликованных в местных, республиканских и российских газетах и журналах, а также электронных CМИ.

В номинации «Поэтический сборник» Премию разделили два поэта:

Валерий Васильевич Хатюшин (г. Ногинск, Московская область) — русский поэт, прозаик, литературный критик, переводчик, публицист. Лауреат Литературной премии им. Сергея Есенина (2001), а также Международных литературных премий им. М.А. Шолохова и А.П. Платонова (2007). Главный редактор журнала «Молодая гвардия».

Вера Петровна Хамидуллина (г. Набережные Челны, Республика Татарстан) — поэт, переводчик, заслуженный деятель искусств Республики Татарстан, председатель комиссии по детской литературе Союза российских писателей, Союза писателей Республики Татарстан, Союза писателей века, Литфонда России.

Можно добавить, что представитель Казахстана О.Н. Григорьева была лауретом второй премии им. Марины Цветаевой в номинации «Поэтический сборник» в 2008 году.

 Ольга Григорьева

Директор музея Анастасии Цветаевой

Павлодар

Казахстан

«Эхо дрогнувшей жизни». Годы войны в жизни А.И. Цветаевой на страницах её книги «Неисчерпаемое»

     Для Анастасии Ивановны Цветаевой начало Великой Отечественной войны было, несомненно, событием масштаба вселенской катастрофы, каким оно было и для Марины Ивановны Цветаевой. Их любимая Германия напала на их любимую Россию.

     Из романа А. Цветаевой «Amor»:

«… – Я училась в вашей стране, я росла на вашей литературе, я верила в высоту германского духа, нас воспитывали на Гёте, на Шиллере, – нет, вы, потомки их, перестали быть человечными, я увидела лицо теперешней вашей Германии»  – эти строки А. Цветаевой в романе  по времени относятся к Первой Мировой войне, но абсолютно подходят и ко Второй… (II - с.166)

     О том, насколько близка и дорога была сёстрам Германия, можно судить и по такому штриху из  двухтомного романа А. Цветаевой  «Нюрнбергская хроника», пропавшем при аресте 1937 года. Анастасия Ивановна вспоминала  его сюжет: «Там семья наша была переселена в Германию. Мама звалась фрау Мария, мы – Беата и Эрика…» (I - c.178) А в 98 лет, сравнивая жизнь с течением Оки – самой любимой, самой родной реки с детства, А. Цветаева подчеркнёт – «наравне со сказочным, с детства, Рейном (там, над ним пела Лорелея…) (III - с.24)

     В автобиографическом романе «Amor» есть и реалии предвоенных лет:

     «Ника кончала пересчитывать расценку, когда дверь широко распахнулась:

- Договор с Германией! О ненападении».

     Цветаева описывает радость и волнение присутствующих от этого известия: «феноменально смело», «кто мог ожидать», «кто теперь посмеет напасть на нас»… А у героини другие чувства: «Они, наверное, правы, - подумала Ника, - а я вдруг испугалась чего-то».  (II- c. 112)

     (Договор о ненападении, известный как пакт Молотова-Риббентропа, был подписан 23 августа 1939 года).

     А потом началась советско-финляндская война. Она длилась с 30 ноября 1939 года по 13 марта 1940 года. Ряд историков относит эту военную операцию СССР против Финляндии ко Второй Мировой войне, другие считают локальным конфликтом. Как бы то ни было, угроза большой войны в России витала в воздухе…

     «Там, на воле, в Финляндии, шла война. Кто был взят, из друзей? Сердце билось… Отчаяние! И ничего не узнать!.. И хоть какая-нибудь вина была бы перед страной!.. Десять лет – с ума сойти!.. Письма Ника получала редко и – как это всегда бывает – не от тех, от кого с тоской ожидались…» (II- с.101)

     Десять лет, о которых пишет Цветаева – это срок её заключения, длившийся со 2 сентября 1937-го (дня ареста вместе с сыном А.Б. Трухачёвым в Тарусе) по 1 сентября 1947 года. То есть все годы войны она провела в сталинских лагерях на Дальнем Востоке.

     О начале Великой Отечественной войны она узнала так: распахнулась дверь в лагерное проектно-сметное бюро, где тогда работала учётчиком А. Цветаева, вбежал начальник.

     «На нём нет лица.

     - Слыхали? По радио! Выключено? Выступление Молотова, - он швыряет портфель. – Германия на нас напала! Предательски!

     …Всё смешалось в общем крике и ужасе, все говорили зараз, вбежали прораб, десятники и конторщики, ждали, что ещё будет по репродуктору… Господи, что будет теперь…

     Кто-то вбежал со двора.

     - Слыхали? Бомбят! Налёт на Киев… Брест держится!..» (II - с.349)

     Немало и других событийных зарисовок тех лет на страницах романа. Но для рассказа об этих нелёгких годах в жизни автора я сознательно взяла в качестве  основы не «Amor», а очерки и эссе А. Цветаевой из книги «Неисчерпаемое» (Москва, «Отечество», 1992).  Именно потому, что эти очерки, действие которых происходит, в том числе, и в годы войны,  яркая иллюстрация факта: события духовной жизни, «жизнь сердца» для Анастасии Ивановны всегда были важнее, ярче, значимее событий внешних, порой не просто трудных, а невыносимых условий заключения.

     По утверждению А.И. Цветаевой, страшен только тот миг, когда отрезаются пути к искусству. «Когда не звучит ритм, безразлична строка». (II - с.350) Между словами «жизнь» и «искусство» она ставит знак равенства.

     «Духовное начало – определяющая черта биографий и творчества обеих сестёр» - справедливо отмечает Ст. Айдинян в предисловии к книге «Неисчерпаемое». (I- c.5)

      Вот вехи начала войны на страницах этой книги: «…С 1941 года я впервые начала писать стихи. Сперва – английские, затем – русские. Поток стихов залил мои тюремные дни… Стихи продолжались и в лагере». (I - с.180)

     Строки о пребывании в лагере в тот год есть и в небольшом эссе А. Цветаевой «Мои переводы Лермонтова на английский язык». В нём автор пишет, что она переводила в 1937 году стихотворения М.Ю. Лермонтова, которые «принадлежали его смертному году: 1841-му.» Это «Молитва», «Парус», «Выхожу один я на дорогу…» Работа была прервана арестом.

     «В 1941 году, - пишет Анастасия Ивановна, - я слушала радио – это нам позволяли…» Шла передача, посвящённая 100-летию со дня смерти Лермонтова. «Но ни слова о моих переводах, конечно, там не было… Всё написанное мною до 43-х лет мне не было возвращено – два романа, повести, сказки. Погиб и перевод стихов Лермонтова». (I- с.215) Писательница приводит в эссе переводы, которые сохранились в памяти: восемь строк «Выхожу один я на дорогу» и четыре строки «Паруса».

     Как пишет в предисловии Ст. Айдинян о второй части книги «Неисчерпаемое»: «Все очерки – это воспоминания под знаком музыкального ключа». (I- с.23) Большинство их публиковалось в 1989-1991 годах в журнале «Музыкальная жизнь». Действие одного из очерков – «Под “Клеветой” Россини» (I- с.248) – происходит в годы войны в дальневосточном лагере на станции Известковая. В лагерях были агитбригады, и вот перед одним концертом заключённые узнали, что будет петь бывший солист Большого театра Сладковский. Анастасия Ивановна пишет, что и ранее ей называли певца и показывали «старика в лагерном облачении». Они даже обменялись приветствиями и несколькими фразами. Цветаевой запомнилось, что певец полушутливо назвал её «Марфой-посадницей». Очевидно, это имя – как характеристику – Сладковский дал Анастасии Ивановне за мужественность и убеждённость, что не надо падать духом ни при каких обстоятельствах.

     Образ стойкой Марфы-посадницы, героини обороны Великого Новгорода, не желающего подчиниться Ивану третьему – это пример любви к свободе и независимости, пример силы духа людей, которые служат своему предназначению. Думаю, что старый певец почувствовал в Цветаевой именно этот источник её несгибаемости – она была верна своему писательскому предназначению и в любых условиях –  в годы войны, при непереносимых лагерных трудностях ставила духовную жизнь выше всех обстоятельств.

     Итак, концерт, барак. Душещипательное пение уголовниц, чтец-декламатор, и вот на сцене «невысокий старик в чёрной рубахе навыпуск и черных штанах». Он поёт свою коронную арию – «Клевету» Россини из оперы «Севильский цирюльник».  И если остальные слушатели просто наслаждались профессиональным пением, А. Цветаева увидела в этом исполнении символ – Сладковский пел «себя, своё горе, свою невозможность быть понятым, свою погибшую жизнь». Но это было не просто самовыражение, ведь зрителями были те, кто большей частью пострадали именно от клеветы, от наговора, от доноса, кто «претерпев все униженья, / Погибает в общем мненье, / Поражённый клеветой…»  Не только зрители, и начальство встало перед певцом, аплодируя. Мощный образ завершает это небольшое эссе. Певец – зверь в клетке – бросал своё обвинение им, «рукоплещущим голосу, попавшему в клетку (им, бессильным что-либо изменить в стране, превращённой в грандиозный зоопарк, ибо они были лишь служителями зоопарка…) Где ещё искони россиниевская «Клевета» прозвучала так, от загубленного клеветой! Он был свободен сейчас, совершенно свободен, освобождённый до срока, под гром рукоплесканий…»

     Вот он, ещё один секрет несломленности Анастасии Ивановны: свобода – в творчестве. Исходя из этого, можно сказать – она была свободна в лагере. Она писала стихи, делала переводы, работала над романом «Amor». Она отметала трудности воспоминаниями о прошлой жизни, надеждами на встречу с сыном и сестрой, разговорами о высоких материях… «В лагере, в перерыве, разговорясь с главбухом – пошла речь о дифференциальных исчислениях и о бесконечно-малых величинах. И он удивился, что я – понимаю…» (III - с.8)

    1 сентября 1941 года проектно-сметное бюро, где работа была всё-таки сносной, посильной, было ликвидировано, и вновь – этапы, лагеря и тяжёлый физический труд: на кирпичном заводе, в прачечной, поломойкой…

     В очерке «О Марине, сестре моей» А. Цветаева описывает сон, который ей приснился в Хабаровске. Сон о смерти сестры. «Я проснулась в таком испуге, - пишет Анастасия Ивановна, - что не дала себе осознать, кто умер, но и лгать не могла и определила, что сон был о смерти самой близкой мне женщины… Узнала я, что он был правдой, только через два года. Но он был».

     Анастасия Ивановна не падает духом, поддерживает других. В бараке, подружившись с малограмотной женщиной,  пишет ей письма домой, «читает треугольнички с фронта от брата, …там, на далёкой воле, всё идёт и идёт война…» (II - с.360)

     Война сломала мирный ход жизни миллионов. Трагическими были судьбы людей и в эвакуации. Об одной такой судьбе пишет А. Цветаева в своём очерке «Непонятная история о венецианском доже и художнике Иване Булатове» (I- с.168). В 1941-42 годах художник Булатов с сестрой Марией Михайловной Сысоевой жили в эвакуации в деревне Жары, куда их вывезла их друг Мария Ивановна Кузнецова-Гринёва, актриса Камерного театра, писательница. (Добавим, что она была другом и Анастасии Ивановны, которая писала о ней в книге «О чудесах и чудесном»: «Вторая жена моего мужа Бориса, самый близкий мне человек после Марины…») В эвакуации, как говорится в очерке А. Цветаевой, «сестра своими старыми пальчиками, так игравшими Листа, перебирала в овощехранилище вместе с актрисой Кузнецовой-Гринёвой картошку – и тем кормила брата и себя…» Вначале умер брат, он болел недолго и всё повторял, что Пасху они встретят вместе с сестрой. Он не дожил до Пасхи десять дней, а сестра умерла накануне светлого праздника, в страстную субботу 1942 года…

     Ещё одно эссе из серии  «под  знаком музыкального ключа»  – о певице Мариан Андерсон. Собственно, это два воспоминания: одно о концерте певицы в Москве в довоенные годы и другое – о том, как автор услышала голос Мариан по радио на Дальнем Востоке. Передавали отделение московского концерта. «Москва? Дальний Восток? Всё пропало! Кинув за собой дверь, стою во дворе зоны, выбежав, как в детство – на волю? – Пешеход на горных тропинках, пью нектар нечеловеческих звуков. За всё! За прошедшие годы, прожитое, недожитое… Слушаю ЭХО ГОР! Эхо моей – дрогнувшей – жизни…» (I- с.243)

      «Жизнь медленно тянулась – к освобождению… “Там” шла война. И всё уменьшали пайки (хлеба)…» (II - с.362)

     1943 год принёс Анастасии Ивановне страшное известие о смерти сестры Марины. Вот два эпизода, касающиеся сестры, из очерка «О Марине, сестре моей». В первом Анастасия Ивановна описывает, как она всё свободное время сидела за увеличением фотографий Марины (срисовывала по клеткам). Одна из фотографий была неудачная, но при копировании получились очень живые глаза.

     Второй эпизод не раз цитировался в книгах и исследованиях цветаеведов – как в 1943 году Анастасия Ивановна попросила у вскоре освобождающейся женщины подарить ей серолист, любимый цветок Марины. И вот в один из осенних вечеров, когда А. Цветаева копировала портрет сестры, все ветки серолиста шумно всплеснулись. Все поражённо смотрели друг на друга, ведь в бараке было тихо, и ветра за окном не было. Анастасия Ивановна восприняла это как привет от Марины…

     Но, конечно, наиболее подробно и пронзительно пишет А. Цветаева о своей невосполнимой потере в письмах 1943-44 гг.  сыну А.Б. Трухачёву и Елизавете Яковлевне Эфрон. Эти письма были напечатаны в 2003 году в журнале «Нева» (публикация Р.Б. Вальбе по оригиналам, хранящимся в РГАЛИ) и, к сожалению, остались малоизвестны широкой читательской публике. (IV- с.185)  Это поразительные по силе чувства, невыносимой боли утраты воспоминания о сестре, размышления об её уходе. 20 июля 1943 года А. Цветаева получила письмо из Тарусы от Валерии Ивановны Цветаевой, в котором среди многих других известий была строка: «Муси, автора “Волшебного фонаря”, нет в живых».

     «Андрюша, ты понимаешь, что со мною стало. 49 лет жизни вдруг ушли из-под ног. Но я прочла, и I моё чувство было – нет, не так, не может быть. Невозможность, нелепость, чудовищность. Насмешка. Я ждала встречи с ней столько лет, так терпеливо, никогда не падая духом. Она для меня неразрывна с чувством жизни моей, я ведь никогда, с рождения, не жила без неё на свете и этот свет без неё мне был незнаком» (Письмо к А.Б. Трухачёву от 11 августа 1943 г.)

     «Без Марины наслаждаться искусством и природой, человеком, книгой мне невозможно. Каждое чувство обведено чёрным провалом. А к вечеру я устаю и не чувствую уже ничего, как чурбан…» (Письмо к Е. Эфрон от 25.08.1943 г.)

     «31 августа 41 г. умерла половина моего тела, и смолкла, задохлась половина моей души» (Письмо к Е. Эфрон и З. Ширкевич от 16.04.1944 г.)

     «…И, может быть, от этой беспризорности, которую она ощущала вдали от Серёжи, меня, разъединённая с нами войной, она и погибла?» (Письмо к Е. Эфрон от 12.11.1943 г.)

     …И, наконец, 1945 год.

     Письмо Е. Эфрон и З. Ширкевич от 11 мая 1945 года: «Дорогая Лиля, дорогая Зина! 10-го мая послала вам открытку с поздравлением с днём Победы. Алю спрашиваю, были ли письма от Мура – и жду её и вашего ответа с замершим сердцем. Послала о нём по его полевой почте 3 запроса и 2 запроса в Москву, Наркомат обороны, Главное управление учёта личных потерь Красной Армии, сообщив возраст, где и когда был призван, номер полевой почты и адрес довоенный родных (ваш). Будем ждать милости судьбы».

     Анастасия Ивановна просит не скрывать от неё любых известий о судьбе Мура. Пишет, что от него было три письма, последнее 18 мая 1944 года, рассказывает содержание писем.

     «…Светлая весть о Победе приближает час нашей встречи» - надеется А. Цветаева. Она описывает свои чувства при известии об окончании войны: «Эти ночи Победы, когда радио гремело всю ночь напролёт, когда что-то дионисийское, священное в счастье людей, захватывающее и меня жаждой мира и гордости за народ…»

     «На всю жизнь будет памятна ночь, когда в женском бараке …их разбудил хриплый от усталости, но громкий от волнения голос диктора, объявлявший небывалую весть – капитуляцию Германии! Женщины вскакивали, как в бреду, кидались друг к другу, обнимались, крича: “Домой, домой!”

     Кто из них спал в ту ночь?

     Сколько надежд, какая невероятная радость! В самих словах было колдовское звучание… через них открывалось будущее. Тает лагерь! Размыкаются оковы… Жизнь распахивалась, силы удесятерялись! Эту ночь не забыть вовек! Как хорошо, что она была…

     Бедные женщины! Месяцы шли, превратились в годы, ни один срок не дрогнул, никто не был выпущен, лагерь проглотил эту весть, как акула, и равнодушно продолжал жить, как до неё…» (II - с.363)

     До освобождения А.И. Цветаевой оставалось два года, три месяца и 21 день.

Примечания.

I.       Цветаева А.И. Неисчерпаемое. – М.: Отечество, 1992.

II.    Цветаева А.И. Amor. – Елабуга, Елабужский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, 2009.

III. Цветаева А.И. Кристаллы чувств и размышлений. – М., 2000 (самиздат, составители Г. Васильев и Г. Никитина).

IV.                       Журнал «Нева» (Санкт-Петербург), 2003, № 3. Марина Цветаева в письмах сестры и дочери.1. Письма Анастасии Цветаевой (1943-1945). Публикация Р.Б. Вальбе.

Необычным был наш Цветаевский костёр в этом году – новый формат, ограниченное количество участников… Необычен и сам год. Не было встреч на традиционной «Цветаевской недели» в преддверии Костра. Хотя, как сказала наш замечательный поэт (и юморист) Леночка Игнатовская – Цветаевская неделя была! Ведь мы каждый день перед Костром вспоминали Цветаевых, читали их стихи и прозу, вспоминали вехи жизни и творчества…

Итак, 16-й павлодарский Цветаевский костёр состоялся –  и прошёл на «ура»!

С погодой (как всегда) повезло, накануне несколько дней шёл дождь, но в воскресенье, 27 сентября, было хотя и прохладно, но ясно, и в Ленпарк уже с двух часов начали собираться павлодарцы. Молодёжь Славянского центра раздавала каждому эмблему Костра и памятные календарики.

Открыла программу традиционного осеннего праздника музыки и поэзии председатель Славянского центра Татьяна Ивановна Кузина. Обращаясь к молодёжи, к тем, кто впервые пришёл на праздник, она замечательно сказала, что в их жизни навсегда останутся мгновения, связанные с творчеством Цветаевых.

Она напомнила историю костров. Первый Цветаевский костёр в Павлодаре был зажжён в 2005 году энтузиастами-цветаевцами Ольгой Николаевной Григорьевой и Татьяной Сергеевной Корешковой. С тех пор эта традиция никогда не прерывалась, не прервётся она и в этом необычном, нелёгком для всех году.

А зародилась традиция Цветаевских костров в небольшом городе Тарусе Калужской области, где прошло детство сестёр Цветаевых и где в октябре 1986 года цветаевцы зажгли первый костёр на берегу Оки. И, конечно, мы должны вспомнить сегодня имя родоначальника Цветаевских костров – Александра Васильевича Ханакова. Сейчас осенние Цветаевские костры горят во многих странах мира!

Каждый Павлодарский костёр по-своему необычен, неповторим. Навсегда остались в памяти встречи прошлого года, когда на 125-летие Анастасии Ивановны Цветаевой в Павлодар собрались многочисленные гости – прилетела из Америки младшая внучка писательницы Ольга Андреевна Трухачёва, приехали высокие гости из Москвы, Нур-Султана и других городов, прошли встречи в Доме Дружбы, Павлодарском педуниверситете, областной библиотеке, 43-ей школе… Эти мгновения незабываемы!

В этом году Ольга Трухачёва прислала приветствие нашему костру.

Прозвучали приветствия, пришедшие в адрес павлодарского костра: от внучек А.И. Цветаевой из Америки; из Кокшетау; из российских городов – Вологды, Александрова, Казани (они уже опубликованы на сайте).

 - Сегодняшний костёр мы решили назвать КОСТРОМ  ПАМЯТИ, - сказала Татьяна Ивановна. -  Немало потерь принёс этот год, и мы решили вспомнить сегодня не только прекрасные строки Марины и Анастасии Цветаевых, но и ушедших цветаеведов, москвичей и павлодарцев, друзей Славянского центра.

Для зажжения нашего 16-го костра, Костра Памяти я приглашаю людей, которые уже стали легендами нашего города: внука Анастасии Ивановны Цветаевой – Геннадия Васильевича Зеленина; педагога, музыканта Гуляру Шамилевну Чистякову, которая преподавала в музыкальной школе Ольге Трухачёвой и общалась с Анастасией Цветаевой; родоначальника Цветаевского движения в Павлодаре, поэта, журналиста, директора музея Анастасии Цветаевой  Ольгу Николаевну Григорьеву.

Костёр зажжён!

А пока разгорался костёр, молодёжь Славянского центра душевно и динамично исполнила песню под гитару - «Дым костра создаёт уют»:

 Стихотворение Евгения Евтушенко "Былинка", посвящённое памяти Анастасии Ивановны Цветаевой, читает активист нашего Цветаевского музея Лидия Семёновна Прохорова:

Наша любимая актриса павлодарского драматического театра Халима Хазиева и её ученица Даша Гаврина читали стихи Марины Цветаевой. Особым смыслом и особой болью были наполнены сейчас, в год 75-летия Победы, стихи М. Цветаевой «К сыну». Сын Марины Цветаевой, по домашнему – Мур, Георгий Сергеевич Эфрон, погиб в 1944 году на Белорусском фронте, в возрасте 19 лет…

О замечательном человеке, легенде цветаеведения Льве Абрамовиче Мнухине говорила Ольга Григорьева:

Она прочла своё стихотворение памяти Л.А. Мнухина, ушедшего от нас в июне этого года:

НА ЦВЕТАЕВСКОМ ТЕПЛОХОДЕ

Памяти Л.А. Мнухина

Говорят, что человек – уходит.

Только память наша – не уйдёт.

Он вчера уплыл на теплоходе.

Был прекрасен этот теплоход.

На таком в Елабугу мы плыли

(Тот, кто помнит, тот меня поймёт),

Всё смешалось – небыли и были.

Скорбь. Восторг. Цветаевский полёт.

Он отплыл – легендой, глыбой, льдиной.

Что оставил – это нам хранить.

Он, конечно, встретится с Мариной.

Будет им о чём поговорить.

 Ещё об одной горькой потере этого года говорила Татьяна Корешкова. 5 сентября ушёл из жизни педагог, фотограф, большой друг нашего музея Валентин Александрович Ермаков. Т. Корешкова продемонстрировала фотографии, которые Валентин Александрович сделал в 1958 году, во время приезда в Павлодар дочери Марины Цветаевой Ариадны Сергеевны Эфрон. 

 Эти фотографии теперь есть во всех Цветаевских музеях мира, а мы гордимся, что в нашем музее хранятся оригиналы…

А.С. Эфрон с племянницами Ритой и Олей, Павлодар, 1958 г. Фото В. Ермакова.

Ещё одна страничка памяти посвящалась ушедшему в этом году талантливому молодому поэту, барду Косте Павлову. Ему было всего 33 года… Слово передаётся поэту Илье Приходченко.

Он сказал проникновенные слова о друге и прочёл стихотворение, ему посвящённое.

В память о Косте Павлове

Я читал стихи у изножья гроба,
И мы пели песни, и земля ссыпалась...
Смерть стояла рядом и смотрела в оба,
Пока мы прощались, навсегда прощались.

Я читал о том, что соль - ярость моря,
Красота - колодец, а мой друг - подросток.
Нашим песням в голос подпевало горе,
В горе меркло солнце, погасали звезды.

Мы глотали слезы и сквозь слезы пели,
Мы терзали нервы струнного металла.
Хоронили тело, хоронили тело -
То не друг разбился, то звезда упала.

Я бросал комки земной плоти мяса
На пурпурный бархат гробовой обивки,
Я бросал комки и бессловно клялся,
Что исправлю в текстах мелкие ошибки,

Что рубины слов и алмазы песен
Ограню и выдам в восхищенье свету.
Милый друг, ты будешь, я клянусь, известен.
Я клянусь исполнить тебе клятву эту.

И мы пели песни, и земля ссыпалась,
Я читал стихи взрослого ребенка.
Хоронили друга, а мне все казалось,
Словно друг мой рядом подпевает громко.

Завершил своё выступление Илья прекрасными словами: «Пусть живёт поэзия в Павлодаре. Пусть ЖИВУТ поэты».

Несколько песен и стихотворений Кости исполнила его родная сестра, известный автор-исполнитель Ева Павлова, приехавшая из Нур-Султана:

Выступали Екатерина Меркушева, Дима Леман, Вадим Бердников, Виталий Головенко, Юлия Никитина, Анна Качкаева:

 Программа костра продолжалась. Из Железинского района (с. Енбекши) приехала на праздник друг Славянского центра, педагог Жанар Абаевна Жамбусинова. Очень выразительно прочла она стихотворение М. Цветаевой «Идёшь, на меня похожий…»

Стихотворение и песню об осени исполнили поэт Елена Вайберт и бард Виктор Дирксен. 

По особому проникновенная, душевная, уютная была в этом году обстановка на нашем костре, вокруг горячего Цветаевского огня. Как сказала та же Елена Игнатовская: такой костерОК – это ОК! Люди соскучились по живому общению…

А завершил программу костра своей неповторимой казачьей песней наш любимый фольклорный коллектив «Поречье» под управлением Сергея Князева:

Прозвучали слова благодарности нашим друзьям и спонсорам:

Спасибо художнику Игорю Гребенникову – автору эмблемы костра! Спасибо нашему спонсору Анатолию Филипповичу Главацкому, который каждый год обеспечивает наш костёр прекрасными берёзовыми поленьями!

Спасибо Елене Игнатовской за фотографии!

Спасибо всем участникам!!!

Будем хранить память и благодарность ушедшим.

До встречи на 17 павлодарском Цветаевском костре!

27 сентября состоялся 16-й павлодарский Цветаевский костёр! В адрес нашего традиционного праздника из разных стран и городов пришли приветствия, которые были оглашены на Костре:

От внучек А.И. Цветаевой:

«Дорогие друзья! Рада приветствовать всех собравшихся сегодня в Ленпарке у Цветаевского костра памяти! Мы вместе, и это здорово! Жаль, что меня нет с вами, но душой я всегда в своём родном Павлодаре! С теплотой и благодарностью вспоминаю наши прошлогодние встречи! Сегодня будет много музыки, стихов, прозы, будет много воспоминаний. Давайте помнить и вспоминать не только членов семьи Цветаевых, но и людей, бывших рядом долгие годы, поддерживающих, любящих их всех! Давайте помнить людей, которые берегли и сберегли их творчество для нас.

Давайте вспомним всех ушедших от нас в этом году. Буду помнить Льва Абрамовича Мнухина. Буду помнить Валентина Александровича Ермакова , ушедшего 5 сентября этого года. Это он сделал те памятные фотоснимки в 1958 году в Павлодаре, где семья вместе после долгих лет трудностей и разлуки… 5 сентября 1993-го ушла бабушка - Анастасия Ивановна Цветаева . 5-го сентября ст. стиля – день рождения Ариадны Эфрон. 5-го сентября день рождения Надежды Ивановны Катаевой-Лыткиной , сохранившей Дом Марины Цветаевой в Москве. Вот так переплелись нити жизни.

     Всем вам и вашим родным здоровья, сил и терпения в это непростое время! С надеждой на встречи, Ольга Трухачёва».

                                                        ***

Тёплые слова приветствия от Маргариты Андреевны Мещерской, старшей внучки А.И. Цветаевой, огласила на Костре её павлодарская одноклассница Лидия Гатыч:

ИЗ  ВОЛОГДЫ:

Дорогие цветаевцы Павлодара!

Примите нашу благодарность, наше  приветствие вам из теплой и солнечной в эти дни Вологды, от участников  Шестого Цветаевского костра на Вологодской земле, собравшихся сегодня у деревьев – рябины и ивы, посаженных  в память о Марине и Анастасии Цветаевых, у стен областной библиотеки.

Мы так далеко от вас, но мы вас слышим, чувствуем, понимаем, благодаря творчеству Цветаевых. Мы тоже  размышляем о судьбе этой семьи, и потому, вопреки всем расстояниям,  мы  вместе!

Низкий поклон  Славянскому центру, его руководителю Татьяне Ивановне Кузиной, и Ольге Николаевне Григорьевой за поддержку Цветаевского дома в Соколе, за передаваемый нам опыт создания музейных экспозиций, организации встреч, за подаренные ценные издания! Мы счастливы, что все больше читателей-вологжан открывают для себя произведения  Анастасии Ивановны Цветаевой, что есть, живет, действует музей ее имени в Павлодаре!

Это вдохновляет и нашу веру в открытие Цветаевского музейного центра в Соколе!

Символично и замечательно, что в этом непростом году свет и жар  общей  культурной памяти поддержан вашим и нашим костром в день рождения писательницы! Первый вологодский Цветаевский костер в 2015 году в Соколе тоже был в этот день!

Будем помнить – будем жить!

С уважением и  благодарностью,

от лица всех вологодских цветаевцев,

Елена Витальевна Титова.

                                                                 ***

Приветствие из Вологды дополнилось музыкальным видеоприветом из музея Марины и Анастасии Цветаевых в городе Александрове Владимирской области. Учёный секретарь музея Эльвира Борисовна Калашникова не только поздравила павлодарцев с 16-м костром, но и прислала замечательный видеоролик о всех Вологодских Цветаевских кострах с музыкальным сопровождением, мы его посмотрели в этот же день в музее:

  Прозвучали в этот вечер в музее в качестве приветствия и воспоминания Ирины Карташевской (г. Москва) о том, как отмечала Анастасия Ивановна свой день рождения: «В 80-х годах А.И. Цветаева после поездки в Эстонию обычно ехала в Коктебель и дни рождения отмечала там, а мы, её друзья, были здесь, в Москве. С 1987 года они вместе с Е.Ф. Куниной в сентябре были в Переделкино. 27 сентября туда приезжали друзья А.И., каждый сам по себе, в разное время в течение дня. Мы привозили фрукты, сладости, цветы, сухого вина.  Если это был рабочий день, то в основном приезжали часов в 5-6 вечера. Комната в Переделкино была небольшая, было тесновато, но весело. Говорили о текущих литературных делах, А.И. вспоминала, говорили о разном. Долго мы не могли быть потому, чтобы не устали от нас А.И. и Е.Ф.  Так вот всё и происходило. В 1991 или в 1992 г.  приезжали к А.И. в Переделкино на один час Белла Ахмадулина, Булат Окуджава и Борис Мессерер…»

                              ПРИВЕТСТВИЕ ИЗ  КАЗАНИ:

ДРУЗЬЯ, ВАС ПРИВЕТСТВУЕТ КАЗАНЬ!

 Поздравляем Вас с 16-ым  Цветаевским праздником!

Особое родство у тех,

Кого собрал костёр.

Он сизый дым

                  голов поверх

Как фимиам простёр.

Он горько-сладок, этот дым.

Он к небу устремлён.

Душе великой вместе с ним

Мир шлёт земной поклон.

( Александр Мальцев)

Желаем Вам Незабываемого  Дня!

 Литературный клуб «Озарение», г.Казань
Людмила Мишанина

                                      Из Кокшетау:

Дорогие павлодарцы! Примите наши горячие приветы и поздравления - с 16-м Цветаевским костром, который вы проводите в день рождения Анастасии Ивановны Цветаевой. Мы  счастливы, что пять лет назад смогли быть с вами и принять символический уголек, искорку, от которой зажгли свой Кокшетауской костер. Огромное спасибо Ольге Николаевне Григорьевой за ее подвижническую деятельность! Мы с вами мысленно, в этот день и не только. Вот и вчера, на нашем "пандемическом" Четвёртом костре мы говорили о Павлодаре, о связи между нашими городами, пели замечательную песню ваших авторов Ольги Григорьевой и Людмилы Бевз. Несмотря на все невзгоды, наши костры горят, и это яркий символ бессмертия Поэзии, Литературы, одухотворенного Слова. С праздником!

С надеждой на новые встречи, руководитель открытого литературного клуба "BOOKPArnas" при Музее истории города Кокшетау Рена Жуманова.

                          От павлодарцев-цветаевцев:

Дорогая Ольга Николаевна! Поздравляю вас, всех  активистов музея и всех любящих поэзию со 125-летием А. Цветаевой!

Сейчас родилось это стихотворение, которое посвящаю всем, кто искренен в Словах, в первую очередь вам, любимому светлому Поэту!

На ветках качается ветер,

качая во мне "основы".

И мне захотелось снова

сказать миру светлое слово,

всем посылая Искрами

искренности глубину,

не прогнозируя снова

"поймут или не поймут".

И, ветру подобная в смелости,

качаю основы прогнившие,

чтобы уже и в Бессмертии

мы были живыми, не "жившими"!

Чтобы летели Искрами,

листками с берёзы опавшими,

слова из души взлетевшие

и Правдою Жизни ставшие!

Снова в словах не вЫспренна.

Вновь искренней ставши и смелою,

жизнь наполняю вЕтрами,

Надеждой святою и Верою!

27.09.2020   НатаЛи

***

          С  Днём рождения Анастасии Ивановны Цветаевой!

Пусть костры горят не только в Павлодаре,

Пусть стихи её звучат по всей земле.  

Пусть узнает стар и млад о её даре,

Чтобы искры от костра остались и в тебе!

Экспромт от Галины Юнеман.

27.09.2020

Репортаж о Костре – в следующей записи!

В музее А. Цветаевой сотрудник павлодарского Дома-музея П. Васильева Татьяна Сергеевна Корешкова вручила благодарственное письмо за участие в проекте «Живое слово о Победе» Ларисе Ивановне Деркунской (крайняя слева).

Участники проекта - павлодарцы, члены литературного объединения им. П. Васильева, школьники рассказывали о героях Великой Отечественной войны, читали стихи. Была выпущена аудиокнига с этими выступлениями.

Благодарственными письмами за подписью директора Дома-музея П. Васильева З.С. Мерц также награждены члены правления Славянского центра О.Н. Григорьева и Л.Н. Бевз.

Высокий гость посетил сегодня музей Анастасии Цветаевой. Это руководитель представительства Россотрудничества в Республике Казахстан Алексей Анатольевич Коропченко (Нур-Султан). Надо сказать, что Алексей Анатольевич не впервые в Павлодаре, он был в прошлом году в сентябре на мероприятиях нашей традиционной Цветаевской недели и выступал на 15-ом Цветаевском костре (он тогда занимал должность советника Посольства РФ в Казахстане). Вместе с сыном Анатолием А.А. Коропченко осмотрел экспозицию музея, познакомился с наиболее интересными экспонатами.

Фото Елены ИГНАТОВСКОЙ.

День памяти Марины Цветаевой отметили в павлодарском музее А. Цветаевой 31 августа. С сообщением  «Художественный образ Марины Цветаевой в творчестве художника Марка Порунина» выступила Татьяна Сергеевна Корешкова. Она рассказала о художнике, чья жизнь многие годы была связана с Казахстаном; о его картинах «Марина Цветаева» и «Пушкин и Цветаева»; о его дружбе с павлодарским профессором, музыковедом, литературоведом Наумом Григорьевичем Шафером… Звучали стихотворения и песни на стихи Марины Цветаевой.

Картина М. Порунина «Пушкин и Цветаева»

Слово Т.С. Корешковой:

«ДОЛГОЖДАННАЯ ВСТРЕЧА

Существует много портретных зарисовок образа Марины Цветаевой. У каждого художника своё видение. Мне хотелось бы представить портрет Марины Цветаевой Марка Николаевича Порунина. Многим поклонникам музыкальных вечеров в «Доме-музее Шафера» хорошо знакома картина перед входом в концертный зал – «Бах творит». В журнале «Музыкальная жизнь» (1994, №10) Н.Г. Шафер в статье «Оптимист, верящий в чудо» рассказал  читателям об этой картине. Она из личной коллекции Н.Г. Шафера, в 90-е годы прошлого столетия сам художник подарил её известному коллекционеру…»

Т.С. Корешкова рассказала также о других картинах М. Порунина из личной коллекции Шафера: «Лев Толстой в минуты отдыха», «Автопортрет», «Борис Пастернак».

«Автопортрет» М. Порунина

Собравшиеся узнали биографию этого замечательного, но, увы, сегодня малоизвестного художника. Он родился 17 января 1933 года в городе Рыбинске Ярославской области. Учился в художественной школе при институте живописи в Ленинграде, а после окончания Ленинградской художественной академии в 1961 году поехал на целину… 34 года он прожил в Казахстане, стоял у истоков создания Союза художников Казахстана. За всё время творческой деятельности было всего лишь две персональных выставки этого самобытного художника – в Целинограде и Павлодаре.

«Объектом творческих и духовных устремлений Марка Порунина, - продолжила Т.С. Корешкова, - была тема сильной и яркой личности, которую он пристально изучал, открывал в ней отражение целой эпохи. Его излюбленный жанр – портретная картина. Это Пушкин, Толстой, Достоевский, Блок, Пастернак, Маяковский, Цветаева, Есенин, Высоцкий, Шукшин. Он всматривался пытливыми глазами современника в лица поэтов, композиторов, выявлял помимо интеллекта и одухотворённости обаяние личности. Созданные им образы западают в душу».

Гости увидели эти портреты на чёрно-белых фотографиях, которые распечатал ещё в те годы Н.Г. Шафер:

«Одна из главных тем его творчества – трагедия беззащитности. Посмотрите на Пушкина, роняющего пистолет и падающего в синий снег…

…А вот Марина Цветаева, трагически раскинув руки, обнажённая, лежит среди подсолнухов: «Вот я вся нараспашку – душой и телом! Нужна ли я вам такая?...»

Фрагмент картины

Как вспоминает Наум Григорьевич Шафер, на персональной выставке художника в Павлодаре один наивный посетитель, увидев картину «Пушкин и Цветаева», с пафосом воскликнул: «Неправда! Они никогда не встречались, ведь они жили в разные эпохи!» Между тем Порунин почти в реалистической манере изобразил чудо – редчайшее чудо слияния родственных душ. Будь моя воля, назвал бы я эту картину «Долгожданная встреча», - говорит Наум Григорьевич.

Конечно, прозвучало хрестоматийное стихотворение М. Цветаевой «Встреча с Пушкиным»:

Я подымаюсь по белой дороге,
Пыльной, звенящей, крутой.
Не устают мои легкие ноги
Выситься над высотой.

Слева – крутая спина Аю-Дага,
Синяя бездна – окрест.
Я вспоминаю курчавого мага
Этих лирических мест.

Вижу его на дороге и в гроте…
Смуглую руку у лба… —
Точно стеклянная, на повороте
Продребезжала арба… —

Запах – из детства – какого-то дыма
Или каких-то племен…
Очарование прежнего Крыма
Пушкинских милых времен…

     Продолжает Т.С. Корешкова:

«Как видим, манера художника воспринимать вещи и тексты – добродушна, склонна к шутке, проказливости, «лукавой простоватости». В картинах Марка Порунина смесь иронии и чувствительности. Его работы притягивают к себе, интригуют, воздействуют сначала на эмоциональном уровне и постепенно приоткрывают многоплановое содержание. И, как говорил Булат Окуджава:

Каждый пишет, как он слышит.

Каждый слышит, как он дышит.

Как он дышит, так и пишет,

Не стараясь угодить…

Так природа захотела.

Почему? Не наше дело.

Для чего? Не нам судить…

Ни Марина Цветаева, ни Марк Порунин не творили в угоду времени, ситуации. Каждый был Личность.

В 1989 году М. Порунину было присвоено звание «Заслуженный деятель искусств Казахской ССР». В 1995 году он вернулся в Россию. 2 декабря 2014 года Марка Николаевича не стало. Его работы продолжают жить, радовать и удивлять. И спасибо Науму Григорьевичу Шаферу, сохранившему память о Марке Порунине.

Т. Корешкова прочла стихотворение Арсения Тарковского из цикла «Памяти Марины Цветаевой» (первое из шести):

Где твоя волна гремучая,
Душный, черный морской прибой,
Ты, крылатая, звезда падучая,
Что ты сделала с собой?

Как светилась ты, милостивица,
Все раздаривая на пути.
Встать бы, крикнуть бы, воспротивиться,
Подхватить бы да унести -

Не удержишь - и поздно каяться:
Задыхаясь, идешь ко дну.
Так жемчужина опускается
В заповедную глубину.
Сентябрь 1941

Вторая тематическая страничка встречи в музее посвящалась ещё одной истории, связанной с гибелью Марины Цветаевой.

Слово О.Н. Григорьевой:

Эта история во многом помогла мне понять тот роковой шаг Марины Ивановны, который был сделан ею 31 августа 1941 года в Елабуге. Но начну издалека…

Моя мама Александра Яковлевна Григорьева родилась и выросла в Яранске. Это небольшой чудный старинный городок на юго-западе Кировской области. Мама возила меня туда в детстве, к бабушке, а последние годы ездим в Яранск со старшей сестрой – на мамину родину. Так вот, сколько живу (в Новосибирске, Алма-Ате, Павлодаре) никогда не встречала ни одного земляка-яранца… И вдруг в 90-е годы в «Литературной газете» читаю статью «Мальчик из церковного хора. Григорий Санников – лирический поэт эпохи». И оказывается, этот поэт родился в Яранске! Как будто земляка встретила. Мало того, имя Санникова связано с именем Павла Васильева! Они не только дружили. Санников спас поэму Васильева «Христолюбовские ситцы» (будучи зав.отделом поэзии «Нового мира») и затем опубликовал её, он добивался полной реабилитации и восстановления доброго имени П. Васильева, вёл юбилейный вечер в связи с 50-летием репрессированного поэта, погибшего в 27 лет… В общем, имя Григория Санникова сразу запомнилось и стало «своим».

И вот в 2006 году, когда Третьи Международные Цветаевские чтения проходили на теплоходе, повторяющем последний путь Марины Цветаевой – из Москвы в Елабугу, я узнаю, что с нами на теплоходе плывёт сын поэта Г. Санникова Даниил Григорьевич Санников, доктор физико-математических наук. Про себя я вначале немного удивилась, какое отношение имеет он к Цветаевой (оказалось, что прямое!), но презрев приличия, сразу пошла сама знакомиться с Даниилом Григорьевичем. Во-первых, корни наши из Яранска! Во-вторых, надо ведь было рассказать о павлодарском музее Павла Васильева, единственном в мире! Д. Санников принял меня душевно, мы сразу нашли общий язык, было о чём поговорить… Интеллигентнейший, глубокий, образованный человек, бережно хранящий память об отце и, конечно, о маме – Елене Аветовне Санниковой  (Назарбекян). Его рассказ вошёл в мою книгу «Цветаевский теплоход» (Омск, «Амфора», 2018):

«…На борту нашего теплохода находился человек, для которого Берсут и Чистополь были не только названиями, а частью жизни. Даниил Григорьевич Санников рассказывает:

— Борис Алперс, профессор ГИТИСа, писал о моей маме Елене Санниковой (Назарбекян): «Она покончила с собой через два месяца после того, как покончила с собой таким же образом Марина Цветаева в соседней Елабуге. Они заранее договорились об этом при своих встречах в чистопольской эвакуации.» Конечно, «заранее договорились» — это его домысел, хотя на тему смерти разговоры несомненно велись… О том, что они встречались в Чистополе, когда Цветаева приезжала туда на три дня, есть несколько свидетельств. Прежде всего, это свидетельство Галины Георгиевны Алперс, жены Бориса Алперса. В 1985 году она написала воспоминания о том, как она ехала вместе со Цветаевой на пароходе, как она должна была сойти в Елабуге. Алперс пишет: «К концу пути я твердо решила, что в Чистополе я сойду на берег и, вопреки всем запретам, там и останусь… Я самовольно выгрузилась со всеми вещами на берег и заявила, что дальше не поеду, здесь у меня сестра, так я назвала близкую мне Санникову, жену поэта Санникова…» Марина Цветаева и Мур поплыли дальше, в Елабугу.

— Перед поездкой на эту конференцию, — продолжает Д.Г. Санников, — я позвонил своему брату Никите, который на три года старше меня, и спросил, помнит ли он Цветаеву в Чистополе. Он сказал, что как-то был на рынке вместе с мамой, куда-то отошел, а когда вернулся, мама стояла с какой-то женщиной. Мама представила ее: «Это Марина Ивановна Цветаева». Никита сказал, что это имя ему в то время ничего не говорило… Дело в том, что он не был в Голицыно, где мои родители зимой 1940-го года познакомились с Мариной Цветаевой. Там был я. Помню, как мама, отец и какая-то женщина гуляли по расчищенным аллеям, я с ними, но никакого внимания на эту женщину я, конечно, не обратил, и сказать, что я видел Цветаеву — это будет преувеличением. Хотя формально я ее видел…

Галина Алперс вспоминает о встрече на улице в Чистополе: «Нас было четверо: Субботина, Сельвинская, Санникова и я… К нам незаметно подошла Цветаева. «Я здесь два дня, в Елабуге — невозможно, там я совсем одна, хочу в Чистополь, здесь друзья; приехала говорить с Асеевым, он отказывается помочь. Что делать?! Дальше — некуда!!!» С каким отчаянием сказала она последние слова.

«Приезжайте сами, не спрашивайтесь ни у кого! Я так и поступила. И работу найдете, мы открываем столовую и все там будем работать», — сказала я, правда, не совсем уверенная, что у нее те же права.

«Как было бы хорошо! — воскликнула она с надеждой. — Я буду мыть посуду», — и она молитвенно сложила свои худые, натруженные руки.

«Ну что вы, Марина Ивановна, вы будете буфетчицей», — возразила ей Сельвинская.

«Нет, нет, с этим я не справлюсь, я хочу быть судомойкой, я хорошо мою посуду».

Разговор шел совершенно искренне и серьезно». (Г. Алперс. «Чистопольские воспоминания о Марине Цветаевой», журнал «Русская мысль», ноябрь 2000 г., публикация Д. Санникова).

В этом разговоре поражает не столько инициатива отчаявшейся Цветаевой, сколько слова Сельвинской. Какая щедрость: предложить поэту работать буфетчицей!

Мур пишет в дневнике 18 августа: «Жены писателей сказали, что они все сделают, чтобы устроить матери возможность жить в Чистополе…»

И еще одна цитата из воспоминаний Г. Алперс: «… Мы еще постояли, поговорили о своих трудных делах, и кто-то полушутя вспомнил местное чистопольское выражение: «Хоть головою в Каму». Выражение это чаще всего применялось по совсем пустяковым поводам.

«Да, да, верно: хоть головою в Каму!» — горячо воскликнула Цветаева, ее так же горячо поддержала моя Санникова, и они, взявшись за руки, отделились от нас и ушли в боковую улицу. На другой день Цветаева, ничего не добившись от Асеева и Тренева, уехала в Елабугу, где ее ждал сын.

Через три дня после этого памятного вечера пришло известие, что Цветаева повесилась в Елабуге, а еще через несколько дней покончила с собой Санникова…»

— На самом деле, — комментирует Даниил Григорьевич, — мама ушла из жизни 25 октября 1941 года. По свидетельству той же Г. Алперс, она очень боялась предстоящей зимы, говорила о том, что детям будет без нее лучше, о них позаботятся… Так же Марина Ивановна говорила о сыне.

Страница из альбома «Писательская колония: Москва – Чистополь – Елабуга. 1941-1943. Путеводитель по выставке» (2006)

Сыновьям Е. Санниковой Данилке и Никите было тогда 10 и 13 лет… Даниил Григорьевич вспоминает, как мать приезжала к ним в интернат в Берсут, в каком подавленном состоянии она была. Им в группе читали какую-то сказку, и мама даже не вызвала его. Даниил, узнав позже, что она приехала, побежал на берег Камы за ней. Она шла со старшим братом, Никитой. Данилка отдал ей небольшую связку сушеных грибов, которые он сам собирал и старательно сушил, а мальчишки украли у него часть… Его захлестнуло чувство жалости — и от того, что остальные связки грибов у него растащили, а он так хотел подарить их маме, а потом это чувство жалости перешло и на мать…

Д.Г. Санников вспоминает: «Мама, конечно, находилась в тяжелейшей депрессии. Это состояние, видимо, усугубилось после смерти Цветаевой… Она привязала бечевку от посылки отца с фронта к вьюшке печи. Но, поскольку расстояние было маленькое, она подогнула колени и так, потихоньку затягивая на себе петлю, умерла.

Я показывал выдержки из ее писем на фронт отцу очень опытному психиатру, он сказал, что это тяжелейшая депрессия, на грани выживания — или даже за гранью выживания. Существует мнение многих психиатров, что причиной самоубийства в 95 процентах случаев является депрессия. А оставшиеся пять процентов — это невыявленная депрессия. Обычно об этой психической болезни боятся говорить, именно потому, что это психическая болезнь. Но на самом деле депрессия — это единственная психическая болезнь, которая проходит бесследно. Если человек переживет депрессию, он возвращается к своему первоначальному состоянию. Если переживет…

Нашему отцу командование не сразу сообщило о смерти жены, поэтому он приехал в Чистополь только зимой. Я помню, как мы с братом провожали отца на аэродром. Самолет улетел, и мы стали возвращаться. Дул очень сильный встречный ветер, был сильный мороз, а как мы были одеты, понятно… И я помню, как я просто почувствовал, что могу не дойти. Ветер был такой сильный, пронизывающий, что приходилось идти, нагнувшись. Мы, конечно, шли молча. И я каким-то звериным чутьем чувствовал реальную опасность…

Когда я спросил у брата, помнит ли он этот эпизод, он сказал, что не помнит. Он вообще не любит вспоминать о Чистополе, потому что вся тяжесть смерти матери легла на него неизгладимым жутким впечатлением. Он первым застал ее мертвой. Прибежав в интернат, он стал кататься по полу и кричать… Я убедился не так давно, что у него до сих пор сохранилась эта глубокая травма, эти переживания. Об этом говорит и тот факт, что за 35 лет со дня смерти отца он только один раз побывал на его могиле, и то не по собственной воле… Все это его сильно травмирует.

А от меня смерть мамы скрыли, сказали, что она уехала в Тифлис к бабушке. Постепенно, постепенно я стал понимать, что мамы нет. Но для меня это растянулось на какое-то время… Когда отец приехал, чтобы забрать нас с братом из Чистополя в Москву, он повел меня на кладбище. А я попытался свернуть его с дороги. Он этому воспротивился. Я заплакал. Заплакал и он… На кладбище я встал на колени и поцеловал большой валун, камень, который положил мой брат на могилу матери. Я запомнил место — недалеко от часовенки и от входа на кладбище. Когда в 90-ом году я приехал в Чистополь и пришел на кладбище, увидел, что все заросло деревьями, было много новых захоронений… Я нашел только разрушенную часовенку. Цветы, которые мне подарили дети (примерно моего чистопольского возраста), я просто разбросал возле этой часовенки. Не удалось мне найти и дома, где жила мама. Его тоже нет…»

В Чистополе Даниил Григорьевич поехал на кладбище. Нас в первой половине дня повезли знакомиться с городом…»

Даниил Григорьевич Санников в музее города Елабуги. Август 2006 г. Фото О. Григорьевой.

Даниил Григорьевич ушёл из жизни в 2016 году. В «Новой газете» был опубликован некролог:

Памяти и физика, и лирика Даниила Санникова

Скончался Даниил Григорьевич Санников (р. 1931). Выпускник физического факультета МГУ, Санников был главным научным сотрудником Института кристаллографии РАН, доктором физико-математических наук. А в художественном мире его знали как постоянного гостя литературных и творческих вечеров, скромного и благодарного слушателя, читателя, ценителя русской лирики. Ему, как видно, передалась особая чуткость к слову отца, Григория Санникова (1899–1969), поэта с необычным голосом, поставленным камертонами Серебряного века и выстроенным маршами коммунистической эпохи.

Даниил Григорьевич положил много сил для издания его наследия – вернул отца читателям и стране. В издательстве «Прогресс-плеяда» вышло несколько сборников стихотворений Григория Санникова, его переписка с Андреем Белым... Здесь же увидела свет книга и Даниила Санникова «По зову памяти: Из архива отца».

Всегда очаровывали открытость, доверчивость этого человека к миру, ко времени. А ведь на его детство выпала война, трагическая смерть матери, красавицы Елены Назарбек, бесприютность...

Я рада, что сегодня, вспоминая Марину Ивановну Цветаеву, вспомнили мы и этого замечательного человека.

Икона «Успение Богородицы» Феофана Грека

28 августа большой православный праздник – Успение Пресвятой Богородицы. Его очень почитала Анастасия Ивановна Цветаева. Вспоминает Ирина Дмитриевна Карташевская (Москва), одна из самых близких молодых друзей А.И. Цветаевой, её крестница:

«Этот день Анастасия Ивановна Цветаева ждала каждый год… Бывая в Кясму (Эстония), Анастасия Ивановна обязательно посещала Пюхтицкий монастырь. Она приезжала туда 27 августа, а 28 августа, в Успение Пресвятой Богородицы, окуналась в святую ледяную воду.  Кто был рядом в эти дни с А.И. в Кясму, тот и сопровождал её в поездке. Я несколько раз была, и Борис Израилевич Шульдинер, и Алик Левин –  эстонский поэт и врач-кардиолог. Останавливались у художницы Ирины Бржецкой, на её хуторе. От неё 28 августа шли к купальне пешком через поле, это около километра. У купальни было две очереди, женская и мужская. Мужчины пропускали первыми женщин. Анастасия Ивановна догола раздевалась, спускалась вниз по ступенькам и, перекрестившись, с молитвой три раза опускалась в воду. После этого вылезала из воды, проведя руками по волосам и встряхивала руками, как бы освобождаясь от воды. Вытирать тело было  нельзя, надо было на мокрое тело  надевать одежду. А.И. предлагала мне тоже искупаться, но я не решилась. А.И. говорила, что много лет живёт этим днем, ждёт 28 августа, это для неё Святой день. Она очень верила в святую воду Пюхтицкого монастыря. Верила глубоко, потому и не болела.

Потом мы шли в монастырь, на службу, потом в трапезную, нас вкусно угощали. А.И. общалась с настоятельницей монастыря Варварой. И после всего уезжали в Кясму. Так было все 25 лет. Пока ехали в машине, много интересных мест проезжали. Я бесконечно благодарна Анастасии Ивановне за эти поездки, за наше общение…»

 А.И. Цветаева и  И.Д. Карташевская

Пюхтицкий Успенский монастырь.

Православный женский ставропигиальный монастырь Русской православной церкви, расположенный в деревне Куремяэ.

Пюхтица (Pühtitsa) по-эстонски означает «святое место».

 Основан в 1891 году. Монастырь никогда не закрывался.

А.И. Цветаева с Б.И. Шульдинером. Кясму, август 1983 г.

Публикуем план тематических встреч в музее А. Цветаевой. Все мероприятия будут проводиться с учётом эпидемиологической ситуации в городе, с соблюдением масочного режима и др.санитарных норм.

План тематических мероприятий музея Анастасии Цветаевой

на второе полугодие 2020 и первое полугодие 2021 года

                                                           2020

31 августа – День памяти М.И. Цветаевой. «Художественный образ Марины Цветаевой в творчестве художника Марка Порунина». Музей, 12.00.

27 сентября – Традиционный 16-й Цветаевский костёр. Ленпарк, 15.00.

25 октября – «О дружбе длиной в 40 лет…»  Новелла А.И. Цветаевой «Верочка Молчановская». Новые материалы. Музей, 12.00.

22 ноября – По страницам «Воспоминаний» А. Цветаевой. О поездке сестёр Цветаевых на похороны Льва Толстого в ноябре 1910 года.

28 ноября – «Имя твоё – птица в руке». К 140-летию Александра Блока. Музей, 12.00 (совместно с библиотекой Славянского центра).

27 декабря – традиционное предновогоднее мероприятие «Рождество в семье Цветаевых». Музей, 12.00.

                                                         2021

4 января – традиционный 7-й Цветаевский каток. Центральный городской каток, 12.00.

24 января – «Нам остаётся только имя…» 130 лет Осипу Мандельштаму. Музей, 12.00.

21 февраля – «Сказка о девочках-великанах» А.И. Цветаевой. К 100-летию со дня написания. Музей, 12.00.

28 марта – «Звучащее слово». К 100-летию актрисы Людмилы Джигуль. Музей, 12.00.

18 апреля – Из фонотеки музея. А.И. Цветаева о старшей сестре Марине. Музей, 12.00.

18 мая — Международный день музеев. Встреча друзей. Музей, 12.00.

24 мая – традиционная Цветаевская читательская конференция.

1 июня – «Уголок детства». Традиционная встреча со школьниками ко Дню защиты детей. Ленпарк, 12.00.

«Памятник сыну»

22 августа в музее А. Цветаевой вспоминали  день рождения Андрея Борисовича Трухачёва  – старшего сына Анастасии Ивановны Цветаевой. Он родился в 1912, в один год с дочерью Марины Цветаевой Ариадной Сергеевной Эфрон. Оба были красивы, умны и талантливы, и будущее их виделось юным матерям блестящим и безоблачным… Но по судьбам Андрюши и Али  безжалостно прошёлся 20 век,  катком навалились сталинские репрессии… Андрей Трухачёв был арестован вместе с матерью 2 сентября 1937 года в Тарусе, Ариадна Эфрон 27 августа 1939 в Болшеве. Лагеря, ссылки, выживание,  тяжёлая изнурительная работа… И, несмотря ни на что – творчество.

Андрюша Трухачёв и Аля Эфрон. 1916 г.

***

«…С Божьей помощью я благополучно родила сына и окрестила Андреем в честь Св. Андрея Первозванного.

- А муж ваш уже несколько раз приходил – узнавал, как вы, - сказали мне.

Моему мужу шёл тогда 20-й год.

Андрюша родился в четверть девятого утра, 9 августа ст.ст. 1912 г.

А перед самыми родами Борис читал мне вслух Гоголя. Под страницы его начал рождаться наш сын»  – так пишет о появлении на свет своего старшего сына Анастасия Ивановна Цветаева в книге «Памятник сыну».

Эта книга была выпущена московским Домом-музеем Марины Цветаевой, и она без преувеличения уникальна. Уникальна хотя бы тем, что воспоминания о сыне написаны матерью, которой шёл в то время 99-й год… А кроме воспоминаний Анастасии Ивановны включены в сборник статьи тех, кто знал Андрея Борисовича, общался с ним. А ещё рассказы, рисунки и стихи самого А.Б. Трухачёва – неординарного, талантливого человека.

Итак, родился Андрей Борисович Трухачёв 22 августа (по новому стилю) 1912 года, умер 31 января 1993 года. Его смерть стала непоправимым ударом для матери. Она пережила сына всего на семь месяцев…

В одной из последних записей, сделанных Анастасией Ивановной во время болезни, в больнице, в апреле 1993 года, говорится: «Наверное мне ангел-хранитель помогает –  вспоминать. И будет день, час, когда пойму – всё. Готов Памятник Сыну. Где поставить? В сердцах людей. И тогда в печать.»

Эти слова составители сборника взяли эпиграфом к нему. Увы, задуманная А.И. Цветаевой книга осталась не дописанной… Но составители – Ольга Андреевна Трухачёва, Глеб Казимирович Васильев и Галина Яковлевна Никитина подготовили оставленный А.И. Цветаевой материал к публикации, дополнили его воспоминаниями друзей, родных и знакомых. В 1999 году книга «Памятник сыну» вышла в свет.

Мы рады, что в нашем музее хранится экземпляр, в котором есть автографы составителей и многих авторов сборника. Теперь это и бесценная память… Г.К. Васильева, Г.Я. Никитиной, А.В. Пчелина, А.В. Ханакова, Д. Донской уже нет в живых…

На страницах воспоминаний, написанных А.И. Цветаевой, зримо предстают эпизоды жизни – вначале малыша, потом подростка, юноши Андрея Трухачёва. Вот мать с годовалым Андрюшей летом 1913 года в имении свёкра – Ярцевке (Воронежская область). Родители Бориса – Сергей Николаевич и Ирина Евгеньевна встречают сына с женой приветливо, а крестьяне Ярцевки воспринимают Андрюшу как наследника, будущего хозяина имения. Увы, совсем другая ждёт его судьба…

Через год Анастасия с Борисом расстались.

А.И. Цветаева с сыном в Феодосии, 1913 г.

С какой любовью описывает Анастасия Ивановна своего первенца! «Аля – в матроске, Андрюша – в тёмном бархатном платьице с белым воротником. Яркие большие глаза его, серые, горят на чуть розовом личике, прямой нос, пухлый, капризный рот, золотистые лёгкие волосы ниже шеи, по-девчонкиному, он очень красив, и голосок – колокольчик. Я постоянно – и я ли одна! – им любуюсь…»

А. Цветаева выходит замуж за Маврикия Минца, и 25 июня 1916 года у неё родился второй сын – Алёша. А 18 июля 1917 года годовалый малыш умер от дизентерии в Крыму, в Коктебеле. Анастасия Ивановна вспоминает, что умершего братика, с которым он так хорошо играл, Андрею не показали. «Потому от вести, что Алёши нет, что он в земле, на кладбище, Андрюша пришёл в страшное негодование. “Как вы могли отдать закопать в землю Алёшу?!” – кричал сын».

Страшные, голодные годы гражданской войны в Крыму… Да и потом, в Москве, было не легче. Анастасия Ивановна пишет: «Не забыть, как в голодный год с помощью профессора, знавшего папу, Андрюшу устроила в привилегированного типа приют (с 11-14 лет – на воздухе учили ремёслам (кроме школы, учёбы), а я работала и возила ему усиленное питание. Как он, помню, на весть, что приехала мать, кинулся мне навстречу…»

Потом Андрюша жил дома, учился в школе в Леонтьевском переулке. Анастасия Ивановна работала в библиотеке Музея изящных искусств, того самого, который создал их с Мариной отец – Иван Владимирович Цветаев (сейчас ГМИИ им. Пушкина). Когда в 1927 году она поехала в Италию по приглашению Максима Горького, Андрей остался у второй жены его отца  Бориса Трухачёва – Марии Ивановны Кузнецовой-Гринёвой. М. Горький прислал Андрею свою книгу «Детство» и свой портрет. А Андрюша вышил шёлковыми цветными нитками сцену из книги Горького к 60-летию писателя. Взаимоотношениям А. Цветаевой и М. Горького и этой вышивке посвящалось у нас в музее отдельное мероприятие, и на одной из Цветаевских читательских конференций об этом подарке Андрея Трухачёва великому пролетарскому писателю рассказывала Л.С. Прохорова.

В летние месяцы с  1929 по 1934 год, как вспоминает Анастасия Ивановна, они с сыном ездили в Воронежскую область, где отдыхали в усадьбе Елены Александровны Эртель, своеобразном писательском пансионате («Эртелевке»). Андрей Борисович учился в эти годы в Архитектурном институте. Вот как пишет о выборе сына А.И. Цветаева:

«Когда моему сыну Андрею было 20 лет, обнаружилось, что он художник. …Знакомые художники сказали: «Зачем ему идти в Архитектурный институт, когда он – прирождённый художник?!»

И был спор, учиться ли ему живописи или не учиться, не испортит ли ему учение – его прирождённых способностей? Но Андрей сказал:

- В нашей стране художники – нищие. Я не хочу быть нищим. – И поступил в Архитектурный институт.

Так же одарён, как и в живописи, он имел дар поэта – легко писал стихи к случаю: на профессиональном уровне, с высоким чувством вкуса».

В справедливости этих слов убеждают и рисунки, и книжка А. Трухачёва   «Сказка о больной слонихе, о лисе-франтихе и о деве-крокодилке с талией, как рюмка», и его экспромты, посвящённые павлодарским женщинам-сослуживицам (всё это, благодаря Ольге Андреевне Трухачёвой – в фондах нашего музея). В книге «Памятник сыну» опубликовано несколько стихотворений А. Трухачёва.

В 1935 году Андрей Борисович поехал по собственному желанию на Алтай на производственную практику. Туда, в город Риддер Восточно-Казахстанской области, Анастасия Ивановна приезжала к сыну в отпуск.

А 2 августа 1937 года в Тарусе её вместе с Андреем арестовали. И была долгая разлука длиной в 10 лет… Редкие письма, ежедневные переживания о сыне. «Мой дорогой Андрюша! Вспомнил ли ты меня 22-го в твой день рождения? Я послала тебе за несколько дней до этого письмецо на Архангельск…» - пишет Анастасия Ивановна из лагеря 25 августа 1943 года.

В 1947 году, после сталинских лагерей на Дальнем Востоке, А. Цветаева приехала к сыну в посёлок Печаткино Вологодской области, где он работал инженером-строителем.  Сын уже был женат. 29 октября его жена Нина Андреевна родила девочку, первую внучку Анастасии Ивановны, которую та назвала Маргаритой.

Повторно А.И. Цветаеву арестовали в Печаткино 17 марта 1949 года. А Андрея Борисовича – летом 1951 года. Жена с тринадцатилетним сыном от первого брака Геной и  дочерью Ритой поехала к свекрови в деревню Пихтовка Новосибирской области, где Анастасия Ивановна отбывала «вечную ссылку»…

А.Б. Трухачёв с дочерью Ритой. Пихтовка, 1955 г. Автограф А.И. Цветаевой на обороте снимка (Из фондов музея)

После освобождения Андрей Борисович недолго жил в Башкирии, в Салавате, а в ноябре 1956 года приехал в Павлодар. В феврале 1957 года к нему перебралась вся семья – мать, жена, дети. До 1974 года А.Б. Трухачёв жил в нашем городе, его знали как прекрасного инженера-строителя, высококлассного специалиста…

А.Б. Трухачёв с дочерью Олей. Павлодар, 1958 г.

Заканчиваются воспоминания А.И. Цветаевой в книге её стихотворением «Сыну»:

…Ненаглядный, милый и желанный,

Самый незабвенный человек!

Публикуются в книге и мемуары самого Андрея Борисовича «Воспоминание из детства», и замечательные записки об отце Ольги Андреевны Трухачёвой под названием «Была в его жизни сказка». И этот заголовок очень символичен – несмотря на все трудности, А.Б. Трухачёв оставался человеком творческим и возвышенным. Как он сам говорил: «Мы, Цветаевы, - все творцы и мечтатели».

Полтора десятка статей о сыне А.И. Цветаевой, вошедшие в книгу, позволяют зримо представить себе этого неординарного человека. Это воспоминания И. Карташевской, Г. Зелениной, Ст. Айдиняна, Л. Готгельфа и многих других друзей, родных, знакомых А.Б. Трухачёва и А.И. Цветаевой. Действительно, как и мечтала Анастасия Ивановна, получился ПАМЯТНИК СЫНУ. Не мраморный бюст или холодная бронза, а памятник живой, трепетный, волнующий, воскресающий в сердцах читателей образ сына, отца, дедушки, строителя, поэта, художника, мечтателя Андрея Борисовича Трухачёва.

О. Григорьева.

22 августа исполняется 120 лет со дня рождения Владимира Яковлевича Ионаса, юриста, доктора юридических наук, автора многих работ по авторскому праву, многолетнего друга А.И. Цветаевой. Он познакомился с Анастасией Ивановной в 1971 году на отдыхе в Эстонии. Знакомство переросло в доверительную дружбу. В архиве А. Цветаевой хранится более 200 писем В. Ионаса за период 1971-1988 гг. В планах нашего музея осуществить публикацию книги их интереснейшей переписки. Подготовил её к печати Юрий Григорьевич Волхонский. Он же предоставил данный материал о В.Я. Ионасе:

Владимир Яковлевич Ионас родился в семье петербургского провизора. С 1909 по 1917 год учился в немецкой школе St. Kathаrinen Schule. В 1917 г. в знак протеста против разгона большевиками Учредительного собрания класс, в котором учился В.Я. Ионас, объявил забастовку и не вышел на занятия. Юношеский демарш имел дисциплинарные последствия. Директор гимназии исключил всех бастующих из школы, после чего открыл приём в 8-й класс по подписке. Все (кроме шести человек, в том числе и В.Я. Ионас) подписку дали, а несогласная "шестёрка" без всяких условий была принята в гимназию К. Мая, которую благополучно окончила весной 1918 г. Одноклассником В.Я. Ионаса в гимназии К. Мая был будущий писатель Лев Успенский. После окончания учился на историко-филологическом и философском факультетах (в семинаре проф. Н.О. Лосского) Петроградского университета, закончил правовое отделение факультета общественных наук в 1924 году.

Работал в Ленинградской коллегии адвокатов и много лет – на скромной должности юрисконсульта ленинградских предприятий. Участник Великой Отечественной войны.

В 1954 году В.Я. Ионас защитил кандидатскую, а в 1966 году — докторскую диссертацию, посвященную вопросам авторского права. С 1958 года преподавал право. Автор многочисленных правовых статей и книг. В 1970-е гг. – профессор-консультант Центрального института повышения квалификации руководящих работников и специалистов народного хозяйства в области патентной работы. Владимир Яковлевич первым среди отечественных юристов дал определение творчества, представляя его как "продуктивное мышление", то есть воспроизводство "неготовых" мыслей без применения правил логики. Как представляется, именно эта норма определила подход В.Я. Ионаса и других юристов к критериям творчества в авторском праве. Суть этого подхода заключается в том, что критерием творческого характера произведения признавалась не творческая деятельность автора по созданию произведения, а элементы произведения, являющиеся объективным выражением творческой деятельности. Следствием этого был постулат: если в произведении нет самостоятельных элементов, представляющих собой объективно выраженный результат творческой деятельности, то произведение в целом не подлежит правовой охране.

С 1971 г. по середину 1980-х гг. Владимир Яковлевич летом отдыхал в Высу (Эстония), где и состоялось его знакомство, перешедшее в тесную дружбу с А.И. Цветаевой и Е.Ф. Куниной. В.Я. Ионас принадлежал одновременно старой культуре и советскому времени — следы такой двойственности можно найти во всех его работах. Будучи человеком разносторонних дарований, всю жизнь писал стихи — в основном, философского содержания. В составе его архива: драматическая поэма "Фауст против Мефистофеля", над которой Владимир Яковлевич работал более 30 лет (1943 – 1975); сборник стихов "В поисках истины"; биографические работы "Философия одной жизни. Исповедь", "1941 год. Военная хроника"; мемуарные очерки "Немецкая школа", "Коммунальная квартира", "Три встречи с Андреем Белым" и др. Опубликованы работы мемуарного характера: "А. И. Цветаева. Встречи. Переписка» и «Немецкая школа» (см. список литературы).

 Литература:

 Ионас В. Я. Критерий творчества в авторском праве и судебной практике. – М.: Юридическая литература, 1963.

 Ионас В. Я. Произведения творчества в гражданском праве. – М.: Юридическая литература, 1972.

 Ионас В. Я. Немецкая школа //История Петербурга. 2006. №1, 2, 3.

 Ионас. В. Я. Е. Ф. Кунина и А. И. Цветаева: Воспоминания//Дом Куниных: Воспоминания. Из литературного наследия/Сост. М. М. Кунин. – М.: Композитор, 2006.

 Ионас В. Я. М. Цветаевой: [стихотворение]//Южное сияние. Одесса, 2017. №1.

 Ионас В. Я. Анастасия Цветаева. Встречи. Переписка //Грани. 2001. №198, 199. См. также под заглавием «Сложная и противоречивая натура» в кн. Последний луч Серебряного века: Воспоминания об Анастасии Цветаевой. – М.: Дом-Музей Марины Цветаевой, 2010.

 При подготовке страницы были использованы материалы, переданные его дочерью, Н.В. Скворцовой.

Несмотря на условия карантина, фонды музея Анастасии Цветаевой продолжают пополняться интересными экспонатами и изданиями. Сегодня мы получили письмо из г. Подольска Московской области от Андрея Леонидовича Молчановского, который прислал нам две брошюры «Комментарии к новелле А.И. Цветаевой “Верочка Молчановская”».

Брошюра А.Л. Молчановского «Комментарии к новелле А.И. Цветаевой “Верочка Молчановская”» представляет большой интерес для исследователей творчества и биографии  писательницы.

В аннотации сборника говорится:

«Верочка Молчановская» - биографическая новелла, которую А.И. Цветаева посвятила своей близкой подруге Вере Никандровне Молчановской (1899-1966). В комментариях к новелле на основе биографических данных, а также писем, которые писала Вера Никандровна Анастасии Цветаевой в период 1950-1954 гг. детализирована её биография, показана глубина и бескорыстность дружбы Молчановской и Цветаевой».

Короткая новелла «Верочка Молчановская» была опубликована в книге А. Цветаевой «О чудесах и чудесном» (Москва, БУТО-ПРЕСС, 1991). Писала Анастасия Ивановна о своей подруге и в повести «Моя Сибирь». Тем не менее, этот персонаж до сего времени был малоизвестен и малоисследован. А.Л. Молчановский работал с письмами В.Н. Молчановской в Российском Государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ) и открывает в комментариях не только подробности биографии В. Молчановской, но и малоизвестные факты из биографии самой А.И. Цветаевой, в частности, о её работе в Московском комбинате иностранных языков (МОКИЯ). В брошюре приводится фрагмент из списка преподавателей МОКИЯ на 31 августа 1937 года, где указана и фамилия Цветаевой (а как мы помним, 2 сентября 1937 года Анастасия Ивановна вместе с сыном Андреем была арестована в Тарусе).

В.Н. Молчановская работала в МОКИЯ с октября 1930 по сентябрь 1937 года, там же работал её муж Борис Дмитриевич Реймерс (репрессирован и расстрелян в 1938 году).

Неоценима помощь, которую оказывала В. Молчановская Анастасии Ивановне, когда та находилась в ссылке в деревне Пихтовка Новосибирской области. Каждый месяц Вера Никандровна высылала ей «пенсию» (как она называла свою финансовую помощь) и, кроме того, посылки с вещами. Это было большим подспорьем в нелёгких условиях ссылки.

Для нас интересен такой фрагмент новеллы – Анастасия Ивановна пишет: «…Ссылка кончилась через семь лет. Я снова у сына (то есть уже в Павлодаре! – О.Г.), и туда (как узнав адрес мой?) – пришло мне письмо от Верочки Молчановской…». Значит, письма В. Молчановской в Павлодар тоже должны храниться в каком-то из архивов.

Когда в 1966 году В.Н. Молчановская умерла, А.И. Цветаева заказала в церкви в Москве обряд отпевания (муж сказал, что они неверующие, и он не отпевал Веру Никандровну)… В новелле она пишет, что на 40-й день со дня смерти Верочка ей приснилась и благодарила её во сне. «А благодарила она меня за единственное, что я для неё сделала – за то, что я отпела её… Значит, им это Там нужно…».

Завершает свои комментарии к новелле А.Л. Молчановский замечательной цитатой из письма Веры Никандровны: «А, в общем, никогда не надо роптать на судьбу, потому что всегда может быть ещё хуже».

Мы же будем надеяться на лучшее, и после снятия карантина обязательно проведём встречу в музее, посвящённую подруге А.И. Цветаевой Вере Никандровне Молчановской и дружбе этих двух удивительных женщин.

Ещё раз спасибо Андрею Леонидовичу за присланные материалы!

В 2018 году в Елабуге прошли девятые Международные Цветаевские чтения, на которые приехали  98 человек из десяти стран: Греции, Израиля, Испании, Италии, Казахстана, России, Сербии, Чехии, Эстонии, Японии и 14 городов России: Александрова, Екатеринбурга, Елабуги, Ижевска, Казани, Калуги, Москвы, Набережных Челнов, Нижнего Новгорода, Ростова, Стерлитамака, Сыктывкара, Уфы, Челябинска.

Среди участников были и мы с заместителем председателя Славянского центра Людмилой Николаевной Бевз:

Научная часть конференции прошла в формате публичных лекций, на которых было зачитано более сорока докладов, рассматривающих различные аспекты наследия поэта. На заседании круглого стола «Проблемы перевода творческого наследия М.И. Цветаевой» обсуждались особенности перевода и восприятия произведений поэта в разных странах. Организаторы обещали, что по итогам работы, по традиции, будет издан сборник материалов конференции. И вот приятная весть из Елабуги – сборник вышел!

Очень интересные доклады и сообщения опубликованы в нём, и мы обязательно посвятим сборнику отдельное мероприятие в музее. Конечно, более других нас интересуют материалы, касающиеся жизни и творчества Анастасии Ивановны Цветаевой. С таким докладом выступала на конференции Санчес-Ньевес Фернандес Марта, литературный переводчик из Испании, которая рассказала о трудностях и нюансах перевода «Воспоминаний» А.И. Цветаевой на испанский язык.

М. Санчес-Ньевес Фернандес, Испания, Алькала-де-Энарес

              «Воспоминания» Анастасии Цветаевой

В Испании широко переведены произведения русских классических авторов, однако такому жанру художественной литературы, как воспоминания или эссе, в которых сами авторы рассказывают о жизненных перипетиях во время политических перемен, до сих пор уделялось недостаточно внимания. В этой статье мы объясняем процесс перевода «Воспоминаний» А.И. Цветаевой. Это произведение является ценным историческим документом о жизни и творчестве М.И. Цветаевой и ее современников, наполнено историческими и художественными упоминаниями, которые заставили переводчиков погрузиться в глубокий процесс документации. Ключевые слова: перевод художественных текстов, Анастасия Цветаева, Марина Цветаева, перевод с русского языка на испанский.

M. Sanchez Nieves Fernandez, Spain, Alcalá de Henares «Memories» by Anastasia Tsvetayeva Translations of Russian classics are fairly frequent in Spain, but the same cannot be said about memoirs and essays where the authors tell their first-hand accounts on their lives and difficulties during the change of regime. In this article, we will try to explain the process of translation of A. Tsvetayeva’s «Memorias. Mi vida con Marina» from Russian to Spanish, a text of high literary and historical value on the life and works of Marina Tsvetaeva and her contemporaries, full of literary and historical references that compelled the translators to get immerse in a vast documentation process. Key words: literary translation; Anastasia Tsvetaeva, Marina Tsvetaeva, translation from Russian to Spanish.

В Испании широко известны и переведены на испанский язык художественные произведения не только классиков русской литературы, но и самых известных писателей начала XX века. Речь идет о таких авторах, как, например,  М. Булгаков или Б. Пастернак. А такому жанру художественной литературы, как воспоминания о жизни известных людей, до сих пор переводчиками уделялось явно недостаточное внимание. Именно поэтому меня заинтересовала книга сестры Марины Цветаевой Анастасии, которая в художественной форме передала коллизии жизни своей знаменитой родственницы. Однако вначале скажем несколько слов об истории этой работы, с которой вы можете познакомиться в библиотеке Литературного музея М.И. Цветаевой в Елабуге. Моя коллега Ольга Коробенко уже несколько лет сотрудничает  с издательством Hermida (http://www.hermidaeditores.com/). Три года назад она предложила Алехандро Эрмида, издателю и владельцу, перевести воспоминания Анастасии Ивановны Цветаевой, и, к счастью, он согласился. Но так как перевод такого произведения непрост в силу его объемности и наполненности большим количеством экстралингвистической информации, требующей тщательного изучения,  Ольга предложила мне поучаствовать в подготовке и осуществлении этого сложного проекта. И при финансовой поддержке Российского института перевода мы принялись за работу. Возможно, вам известно, что книга с хронологической точки зрения разделена на три части. Первая – это сами воспоминания Анастасии Ивановны о жизни Марины с 1896 года до последней встречи с ней в 1922 году, когда Марина уехала в эмиграцию. Во второй части Анастасия Ивановна рассказывает нам о поездке, которую она совершила в 1927 году, когда побывала у Горького в итальянской деревне Сорренто, и о том, как оттуда она ездила в Париж на встречу с сестрой. Последняя и, наверное, самая тяжелая часть – это воспоминания Анастасии Ивановны о том, как она узнала о смерти сестры, и о поездке несколько лет спустя сюда, в Елабугу,  с надеждой найти могилу Марины. В эту часть включены письма и воспоминания разных лиц, которые познакомились с Мариной Цветаевой в ее последние годы жизни, также описываются попытки автора узнать судьбу племянника – Мура Эфрона. Эти три части отличаются и тематически, и с точки зрения стиля автора. Поэтому мы с Ольгой поделили работу – она занималась переводом первой части, а я – второй  и третьей. При этом мы прочитали большое количество литературы о сестрах Цветаевых и об истории России конца XIX – начала XX веков. В конце статьи вы сможете познакомиться со списком изданий, в который включены переводы произведений Марины Ивановны на испанский язык, цитируемые в тексте произведения, например, «Бесы»  Ф.М. Достоевского, а также другие источники, которые помогли нам лучше понять исторические события, описываемые автором. Многие испанские коллеги приняли активное участие в подготовке этого проекта и помогли нам определиться с некоторыми старинными терминами, опираясь  на переводы с других языков. Их помощь также позволила нам значительно улучшить переводы стихотворений. Одной из ключевых проблем перевода первой части оказалась проблема перевода названий реалий той жизни. Например, старинных итальянских и немецких названий сладостей, которые сестры открыли для себя впервые в Италии, или названий определенных торговых учреждений в Швейцарии. Я также прекрасно помню, как долго мы спорили и каким бесконечным количеством электронных писем обменялись  с коллегами, чтобы найти, как называлось в Испании в начале века так называемое устройство «панорама». Эта часть изобилует стихотворениями, и не только Марины Ивановны,  но и многих других авторов. Мы решили включить в текст уже существующие переводы стихотворений на испанский язык, когда это было возможно. В некоторых случаях пришлось редактировать их, так как Анастасия Цветаева не вполне точно вспоминала тексты поэм. В других случаях она цитировала первоначальный вариант стихотворений, позднее измененных или редактированных самим автором.

     Что касается другого наследия Марины Ивановны, например, писем, мы включили, когда это было возможно,  их предыдущие переводы. Это решение позволило нам сохранить самобытность и несхожесть двух сестер. К тому  же мы зачастую не могли использовать заранее переведенные фрагменты писем в силу их отсутствия. В таких случаях нам приходилось прикладывать двойное усилие: переводить  эти самые фрагменты и сохранять стиль предыдущих переводов других писем Марины Цветаевой. Во второй части мы столкнулись с серьезным препятствием: Анастасия Ивановна постоянно цитирует фрагменты из произведений Максима Горького и упоминает о героях. Должна признать, не со всеми ними я знакома. Кроме того,  в эту часть включены письма, написанные А.И. Цветаевой  М. Горькому и найденные ею в его архиве. Но в текст не включены ответы писателя в связи с тем, что они были утеряны  в процессе жизненных коллизий и перипетий, произошедших с самой Анастасией. Все переводчики знают, что переводить, не зная контекста, – практически невозможно. Таким образом, нам пришлось временно приостановить работу и начать более подробно изучать жизнь Горького в Италии и знакомиться с упомянутыми в книге произведениями. То есть, я читала фрагменты различных романов и неоднократно обращалась  к коллеге, который переводил автобиографическую трилогию Горького, и он прислал мне переводы всех цитируемых автором фрагментов. Таким образом, мне удалось проникнуть в контекст и предложить исторически подтвержденный перевод. Итак, мы подходим к третьей части. Как вы помните,  я назвала ее самой тяжелой. Но говоря о ее «тяжести», я имею в виду не проблемы перевода, а эмоциональную напряженность текстов. До сих пор не могу не волноваться, вспоминая, как Анастасия Ивановна почти случайно узнала о смерти сестры; как она боролась и расспрашивала всех родственников и знакомых, чтобы выяснить,  что случилась, чтобы узнать, как и где сестра жила в последние годы, и как А.И. Цветаевой в конце концов удалось приехать в город Елабугу в попытке найти могилу сестры. 

      В этой части я не помню никаких особенных трудностей  в процессе перевода каких-либо выражений или слов,  но прекрасно помню, что много раз мне приходилось попросту вставать из-за стола и отходить, буквально физически отдаляться от оригинала, чтобы избежать психологического напряжения. Когда перевод был закончен, пришло время пересмотреть его и перечитать снова. Эту часть работы я выполняла самостоятельно, лишь изредка советуясь с Ольгой Коробенко. Дело в том, что носителю языка обычно легче найти опечатки, ошибки и неточности в тексте перевода. Переводчики должны не уставать бороться не только с трудностями перевода, но и даже (на последнем этапе издания книги) – с не всегда профессиональными и компетентными редакторами, профессиональные корректоры также зачастую не обладают достаточными знаниями  ни в области русской истории, ни в области русской культуры. К счастью, мне удалось «отстоять» свое мнение, и книга вышла без каких-либо серьезных исправлений со стороны издательства. В качестве примера я хотела бы представить стихотворение, переводом которого больше всего горжусь. Конечно, мне помогла замечательная переводчица с французского языка на испанский Мария Тереса Гальего Уррутия: мы вместе занимались переводом стихотворений, которые время от времени появлялись в тексте «Воспоминаний». Мне очень хотелось сохранить рифму стихотворений,  так как это является неотъемлемой частью русской поэзии. Сделав подстрочный перевод и посчитав количество слогов в каждом стихотворении, я объяснила Марии Тересе, какой тип стихотворного размера используется в поэме.  Таким образом нам удалось выбрать оптимальную окончательную форму произведения на испанском языке,  сохранив все основные каноны русского стихотворного  текста.

     Нет ничего невозможного, и всегда нужно стремиться опровергать известное английское выражение  «lost in translation» (утерянное при переводе). Я призываю всех коллег-переводчиков бороться за сохранение самобытности русской культуры, отраженной в произведениях русской литературы, при переводе на любой иностранный  язык.

Примечания 1. Fiódor Dostoievski (2016): Los demonios. – Barcelona, Alba Editorial. Traducción de Fernando Otero. 2. Sofia Fedórchenko (2016): El pueblo en guerra. La revo- lución. – Hermida Editores. Traducción de Olga Korobenko. 3. Cherubina de Gabriak; Zinaida Gippius (2015): Poemas como rezos. – Córdoba (Argentina), Alción Editora. Traducción de Natalia Litvinova. 4. Maksim Gorki (2012): Infancia. – Madrid, Automática Editorial. Traducción de Enrique Moya Carrión. 5. Maksim Gorki (2012): Mis universidades. – Madrid, Automática Editorial. Traducción de Enrique Moya Carrión. 6. Ósip Mandelstam (1998): La piedra. – Málaga, Centro de Ediciones de la Diputación de Málaga. Traducción de Aquilino Duque. 7. Benjamín Prado (2001): Los nombres de Antígona. – Madrid, Aguilar. 8. Aleksandr Pushkin (2005): Eugenio Oneguin. – Madrid, Cátedra. Traducción de Mijaíl Chílikov.

Encomiendo este libro al viento y a las grullas que pasan. Hace mucho que, al separarnos, la voz perdí al gritar. Como botella a la mar, lo echo al caos de las guerras. Como una vela en día de fiesta, de mano en mano corra. Viento, viento, mi fiel testigo, ve y a los míos diles que rumbo al sur en sueños viajo todas todas las noches.

            Я эту книгу поручаю ветру И встречным журавлям. Давным-давно – перекричать разлуку – Я голос сорвала. Я эту книгу, как бутылку в волны, Кидаю в вихрь войн. Пусть странствует она – свечой под праздник – Вот так: из длани в длань. О ветер, ветер, верный мой свидетель, До милых донеси, Что еженощно я во сне свершаю Путь – с Севера на Юг.

9. Douglas Smith (2015): El ocaso de la aristocracia rusa. – Barcelona, Tusquets Editores (Tiempo de Memoria). Traducción  de Jesús Cuellar Menezo. 10. Marina Tsvietáieva (1996): Antología poética. – Madrid, Poesía Hiperión. Traducción de Lola Díaz, versión de Severo Sarduy. 11. Marina Tsvietáieva (2009): Antología. 100 poemas. – Madrid, Visor Libros. Traducción de José Luis Reina Palazón. 12. Marina Tsvietáieva (2015): Diarios de la Revolución  de 1917. – Barcelona, Acantilado. Traducción de Selma Ancira. 13. Marina Tsvietáieva (2012): Mi madre y la música. – Barcelona, Acantilado. Traducción de Selma Ancira. 14. Marina Tsvietáieva (2009): Mi Pushkin. – Barcelona, Acantilado. Traducción de Selma Ancira. 15. Marina Tsvietáieva (2011): Poemas sueltos. – México, Universidad Autónoma de Nueva León. Traducción de Selma Ancira y Francisco Segovia. 16. Marina Tsvietáieva (2008): Viva voz de vida. – Barcelona, Editorial Minúscula, Barcelona. Traducción de Selma Ancira. 17. Marina Tsvietáieva (2008): Confesiones. Vivir en el fuego. – Barcelona, Galaxia Gutenberg. Traducción de Selma Ancira. 18. Marina Tsvietáieva; Borís Pasternak y Rainer Maria Rilke (2012): Cartas del verano de 1926. – Barcelona, Minúscula. Traducción de Selma Ancira y Adam Kovacsics. 19. Julián Vadillo Muñoz (2017): Por el pan, la tierra  y la libertad. El anarquismo en la Revolución rusa. – Guadalajara, Volapük Ediciones.

Опубликован в сборнике и мой доклад, посвящённый деятельности нашего музея:

О.Н. Григорьева, Казахстан, Павлодар

Популяризация творчества М.И. Цветаевой музеем Анастасии Цветаевой в Павлодаре

Музей Анастасии Цветаевой отметил 125-летие  М.И. Цветаевой циклом крупных мероприятий: кинолекторием документальных и художественных фильмов о жизни и творчестве поэта, акцией «Дети рисуют стихи». Ярким культурным событием 2017 года стала третья Цветаевская неделя. Выпущен нотный сборник, в который вошли новые песни на стихи Марины Ивановны. Состоялся первый павлодарский фестиваль авторской песни и романса на стихи великого поэта; прошла выставка «Александровское лето Марины Цветаевой». 13-й Цветаевский костер был посвящен юбилейной дате поэта. Ключевые слова: Музей Анастасии Цветаевой в Павлодаре; кинолекторий фильмов об М. Цветаевой, «Дети рисуют стихи», третья Цветаевская неделя, фестиваль авторской песни и романса на стихи М. Цветаевой, 13-й Цветаевский костер.

O. Grigoryeva, Kazakhstan, Pavlodar Popularization of the work of M. Tsvetaeva by Anastasia Tsvetaeva Museum in Pavlodar Anastasia Tsvetaeva Museum celebrated the 125th anniversary of M. Tvetaeva by the cycle of major events: documentary  and feature films about the life and work of the poet,  with the action «Children Draw Poems». The brightest cultural event of 2017 was the Third Tsvetaeva’s week. A music collection has been released, which included new songs on the poems of Marina Tsvetaeva. The first Pavlodar festival of the author’s songs and romances to the verses of the great poet took place; the exhibition «Alexander Summer of Marina Tsvetaeva» was held. The 13th Tsvetaeva bonfire was dedicated to the anniversary  of the poet. Key words: Anastasia Tsvetaeva Museum in Pavlodar;  a film lecture series about M. Tsvetaeva, «Children Draw Poems»,  the Third Tsvetaeva’s Week, a festival of songs and romances  on poetry by M. Tsvetaeva, the 13th Tsvetaeva bonfire.

Жизнь и творчество сестер Цветаевых тесно связаны. Марина посвятила младшей сестре прекрасные поэтические строки, Анастасия старшей сестре – главную книгу своей жизни «Воспоминания». Так же неразрывен рассказ музейщиков об их судьбах. С первых дней работы Музея Анастасии Цветаевой (он был открыт 4 января 2013 года при Славянском культурном центре Павлодара) проводились мероприятия и встречи, посвященные не только творчеству Анастасии Ивановны, чья жизнь многие годы была связана с Павлодаром, но и всем членам талантливой Цветаевской семьи: Марине Ивановне, Ивану Владимировичу, Сергею, Георгию и Ариадне Эфрон, Андрею Борисовичу Трухачеву. И, конечно, особое внимание М.И. Цветаевой было уделено в год ее 125-летнего юбилея, в 2017-м.

И начали мы этот юбилейный год необычно – мероприятием в Мюнхене. 7 января в мюнхенском Центре русской культуры «МИР» на празднике русского Рождества павлодарский Цветаевский музей отметил 60-летие со дня выхода книги Марины Ивановны «Лебединый стан». Как известно, в 1938 году, собираясь возвращаться в Россию, М.И. Цветаева переписала стихотворения «Лебединого стана» в записную книжку и оставила ее на хранение профессору Базельского университета Елизавете Малер. По этой рукописи, находящейся в библиотеке университета, и осуществил первое издание «Лебединого стана» Глеб Струве в 1957 году, именно в Мюнхене. Представитель музея Анастасии Цветаевой, заместитель председателя Славянского центра Людмила Бевз показала мюнхенцам репринтное издание книги, рассказала о ее создании и о нашем павлодарском Цветаевском музее. Собравшиеся настолько впечатлились встречей, что один из ее участников, Лео Химмельсон, прислал потом в адрес нашего музея свой акростих «Марина Цветаева». Таково было начало года, а затем последовал целый цикл мероприятий, посвященных 125-летию Марины Цветаевой. Назову самые крупные. Это кинолекторий, в рамках которого павлодарцы в воскресные дни посмотрели 12 документальных и художественных  фильмов об М. Цветаевой. Предварялись они небольшой лекцией о том периоде жизни поэта или о той теме, которые освещались в фильме. Кстати, открылся лекторий «Фильмом  о Марине», снятым в Елабуге на третьих Международных Цветаевских чтениях в 2006 году. На одной из встреч была показана инсценировка «Мой читатель, несомненно, в России» о жизни Марины Ивановны во Франции в 1925-1930-х годах. Сценарии цикла литературных вечеров, посвященных эмигрантскому периоду жизни и творчеству поэта, прислала в музей из Москвы сотрудник Дома русского зарубежья Надежда Егорова, с которой мы давно сотрудничаем. Заслуживает внимания проект «Дети рисуют стихи». Его мы осуществили вместе с преподавателями и учащимися Детской художественной школы №2. Ребята рисовали картины  на понравившиеся им стихотворения Марины Цветаевой, самые лучшие были отмечены подарками и дипломами  на традиционной Цветаевской читательской конференции. Больше всего зрительских симпатий завоевали работы 10-летних Софии Скиба и Карины Тулегеновой, которые нарисовали иллюстрации к стихам Марины Ивановны «Розовый домик»  и «За книгами». Пробуждать интерес детей и подростков  к поэзии, к творчеству сестер Цветаевых – одна из главных задач музея. Цветаевская читательская конференция проходит  в Павлодаре уже шестой год. Темы ее ежегодно меняются,  в 2017-м она, естественно, была посвящена творчеству Марины Ивановны. Своими размышлениями о поэзии Марины Цветаевой и Максимилиана Волошина (к 140-летию со дня его рождения) делились студенты педагогического университета, колледжей города. Юбилейной дате М.И. Цветаевой было посвящено еще одно наше традиционное и, можно сказать, эксклюзивное мероприятие – «Цветаевский каток». Эта зимняя встреча проходит всегда 4 января, в день именин Анастасии Ивановны,  и собирает на катке большое количество молодежи. Также  в январе 2017 года на концерте-презентации в большом зале Дома дружбы горожанам было представлено новое издание Цветаевского музея: нотный сборник посвященных А.И. Цветаевой песен под названием «Душа Анастасии». В него вошли композиции на стихи многих современных авторов из разных стран и городов, а открывают сборник 10 новых песен на стихотворения Марины Ивановны.

     Эти песни звучали и в марте на концерте, организованном музеем А. Цветаевой и клубом авторской песни «Серебряные струны». Концерт назывался «Весенний букет для Марины» и посвящался 125-летию великого поэта. Он собрал, без преувеличения, лучшие творческие силы города. Более десяти павлодарских поэтов прочли свои посвящения Марине Ивановне. Гости вечера с интересом знакомились с выставкой, на которой были представлены более 60 изданий из фондов нашего музея (самой М.И. Цветаевой и посвященные ей), в том числе довольно редкие, к примеру, книги, изданные в Париже и Нью-Йорке в те годы, когда творчество поэта в СССР было под запретом. Был представлен и синий том стихов М.И. Цветаевой из серии «Библиотека поэта» с автографом Анастасии Ивановны – дар музею от Ольги Андреевны Трухачевой. Что касается издательской деятельности музея, то к значительным событиям 2017 года можно отнести выход книги друзей и биографов Анастасии Ивановны – «Глебов» (Глеба Казимировича Васильева и Галины Яковлевны Никитиной). Книга называется «Встречи-свидания с Анастасией Ивановной Цветаевой»; ее рукопись и большое количество уникальных фотографий передала нам в музей Галина Яковлевна. Мы рады, что книга вышла в свет в юбилейном для Марины Цветаевой году, так как многие ее страницы посвящены великому поэту, а также созданию и становлению Дома-музея М. Цветаевой в Москве. Так, одна из глав называется «Освящение Дома Марины Цветаевой». Большой популярностью пользуется изданный в 2017 году «Цветаевский календарь», на страницах которого есть фотографии Марины Ивановны и цитаты из ее произведений. В этом же юбилейном году был издан нотный сборник «Гори, Цветаевский костер!». Но вернемся к мероприятиям. Ярким культурным событием 2017 года стала в городе третья Цветаевская неделя, прошедшая с 17 по 24 сентября. Состоялся первый павлодарский фестиваль авторской песни и романса на стихи знаменитого поэта  (в рамках Всемирного Цветаевского фестиваля – 2017), открылась выставка «Александровское лето Марины Цветаевой», предоставленная Литературно-художественным музеем Марины  и Анастасии Цветаевых в городе Александрове. Мы очень рады, что с ним у нас наладились тесные творческие связи. Выставка  работала месяц и вызвала большой интерес у павлодарцев,  ее посещали школьники и студенты. 18 сентября горожане пришли на открытие еще одной выставки – «Читая Цветаеву», на которой экспонировались литографии известной художницы из Казани Ирины Колмогорцевой. Татарстан хорошо представлен в нашем книжном фонде, поэтому подготовили мы к этому мероприятию и книжную выставку – многочисленные издания о Казани, Елабуге, Чистополе, музеях Елабужского государственного музея-заповедника. Кстати, эту выставку посмотрели и наши гости из столицы Татарстана, студентки Казанского федерального университета во главе со своим педагогом, кандидатом филологических наук, доцентом кафедры татарского языкознания Высшей школы тюркологии и татаристики им. Г. Тукая Института филологии и межкультурной коммуникации КФУ Р.К. Сагдиевой. В программу «Цветаевской недели – 2017» входили также встреча со школьниками «Мир детства Марины Цветаевой», поэтический вечер «Приношение Цветаевым», второй павлодарский «Праздник рябинки», а завершилась неделя 13-м павлодарским Цветаевским костром. Стихи Марины Ивановны читали на нем студенты и школьники, местные поэты и гости города. Праздник в старейшем городском парке был многолюдным, так что отпечатанных 250 эмблем костра для всех присутствующих не хватило…

Запоминающимся событием стала для сотрудников музея поездка на первый Цветаевский фестиваль, посвященный 125-летию Марины Ивановны, который прошел в казахстанском городе Кокчетаве (сейчас Кокшетау). Этот город, так же,  как и Павлодар, хранит память о пребывании в нем Анастасии Ивановны Цветаевой, в музее истории города открыта посвященная ей экспозиция. Инициатор Цветаевского движения  в Кокшетау поэт Рена Жуманова и стала организатором фестиваля и первого Цветаевского костра в этом городе. Мы рады, что первый кокчетавский Цветаевский костер был зажжен  от символического уголька нашего 13-го павлодарского  костра! Открытие и работа музея Анастасии Цветаевой в Павлодаре послужили творческим толчком ко многим инициативам, в том числе к появлению новых переводов стихов Марины Ивановны на казахский язык. В республике широко известны переводы алмаатинской поэтессы Гульнар Салыкбай. А в Павлодаре стихотворения знаменитого поэта стали переводить на казахский язык член Союза писателей Казахстана Сулеймен Баязитов и переводчик Куаныш Шайзадинов. Работы первого вошли в коллективный сборник «Два языка –  как два крыла», а второго – в авторский сборник «Поэзия  в сердце моем». В юбилейный год библиотечный фонд музея пополнился не только этими сборниками, но и рядом других изданий, посвященных М.И. Цветаевой. Так, наша землячка, гостья из Италии, переводчица и фотожурналистка Татьяна Алексенко преподнесла в дар музею сборник стихотворений Марины Ивановны на итальянском языке. От Юрия Бунчика из Нью-Йорка поступил его сборник с переводами стихов великого поэта на английский язык. Ольга Евсюкова из Тулы подарила свою новую книгу «Ветер судьбы. Тульский край в жизни и творчестве Марины Цветаевой». Большим успехом пользуются  у посетителей музея прекрасные московские издания юбилейного года – «Библиофильский венок М.И. Цветаевой. Автографы и мемориальные предметы из собраний Л.А. Мнухина и М.В. Сеславинского»; книга Светланы Салтановой «Марина Цветаева. Возвращение»; история жизни поэта в стихах, прозе, дневниковых записях «Тебе – через сто лет…», подготовленная Мунирой Уразовой. Из Израиля свою книгу «Воздух трагедии» с автографом передала Лина Кертман. Собственную новую книгу «Моя Марина» привезла недавно в Павлодар  из Томска писательница Ирина Киселева. При проведении мероприятий мы уже активно используем подаренный музею CD-диск «Марина Цветаева. Примите  как чудо» с автографами авторов-составителей Светланы Салтановой и Галины Данильевой. Мы очень благодарны  за поддержку всем нашим друзьям и дарителям, ведь понятно, что без их помощи наш удаленный от столиц музей, к тому же находящийся на территории другого государства, не мог бы быть в курсе всех новинок российского цветаеведения. Сейчас в фондах музея А. Цветаевой насчитывается 3200 единиц  хранения. И еще одна традиция есть в нашем музее. Каждую встречу мы начинаем с аудиозаписи: стихи Марины Цветаевой читает ее младшая сестра…

Юбилейные, десятые Цветаевские чтения должны были состояться в сентябре этого года. Но из Елабуги сообщили:

Дорогие друзья! В связи с угрозой распространения коронавирусной инфекции на территории Российской Федерации Елабужский государственный музей-заповедник с большим сожалением сообщает о переносе мероприятий, запланированных на лето и осень 2020 года.

Оргкомитет X Международных Цветаевских чтений переносит конференцию на сентябрь 2022 года.

1.  (Продолжение)   

6.           6. Лето в Пихтовке

17 марта 1949 года в посёлке Печаткино Вологодской области (где она жила в семье сына после освобождения из лагеря) А.И. Цветаева была арестована как «повторница». 1 июня была приговорена к ссылке «на вечное поселение». Этапы, пять пересыльных тюрем… С августа 1949 года Анастасия Ивановна живёт в деревне Пихтовка Новосибирской области.

Из «Хронологического обзора» Ст. Айдиняна: «1950. …Б. Пастернак посылает А.И. Цветаевой I часть романа «Доктор Живаго». Её  отрицательный отзыв. Создает русский литературный перевод с английского своего стихотворения 1937 года «To Thomas Carlyle». (Опубл.: «Мой единственный сборник».) В Сибири пишет рассказы, впоследствии вошедшие в книгу «Моя Сибирь» (1988) – «Домка», «Руслан и его хозяева». Рассказ «Тега», написанный тогда же, А.И. Цветаева посылает Б.Л. Пастернаку».

В музее хранятся подлинники фотографий из Пихтовки (подарок Ольги Трухачёвой).

А.И. Цветаева и Рита с соседями в Пихтовке

1.     7. Лето в Павлодаре

Из «Хронологического обзора» Ст. Айдиняна: «1960. 31 мая – узнав о смерти Б.Л. Пастернака, А.И. Цветаева отправляется в Переделкино проститься с поэтом. Ее сопровождают С.И. и Ю.М.Каган.

Июнь – возвращается в Павлодар, в новую квартиру сына на ул. Советов, д. 92а. 1 августа – с этого числа хлопотами ГМИИ А.И. Цветаевой установлена пенсия республиканского значения в размере 700 руб.»

Две фотографии этого дома, сделанные А.И. Цветаевой, хранятся в фонде музея. Дом, к сожалению, не сохранился.

Слева направо: Рита, Оля Трухачёва на руках у мамы Нины Андреевны, Андрей Борисович Трухачёв.

1.                                     8. Лето в Колюпаново

Из «Хронологического обзора» Ст. Айдиняна: «1970. Лето – на могиле у старицы Евфросиньи в с. Колюпаново. Эстония, Кясму. А.И. Цветаева с внучкой Олей. Общается с Хельгой Тынсон, автором монографии о певце Георге Отсе.»

Книгу о Блаженной старице Евфросинье, изданную в 1903 году в Сергиевом Посаде, Анастасия Ивановна прочла в ссылке, в Пихтовке. Книгу дал почитать сосед, а когда после прочтения Цветаева спросила, не может ли он продать эту книгу, сосед ответил, что принадлежит она не ему, а монахине, и книгу надо вернуть. Тогда Анастасия Ивановна стала жизнеописание Евфросиньи переписывать. А портрет Блаженной старицы перерисовала.

О старице Евфросинье А.И. Цветаева рассказывала в ссылке семилетней внучке Рите. А в 1959 году, уже из Павлодара, они поехали вместе с Ритой на могилу Блаженной, в Тульскую область, под город Алексин, в село Колюпаново. И с того времени Анастасия Ивановна ездила туда ежегодно. Обо всём этом она написала в очерке «О Блаженной старице Евфросинье, княжне Вяземской Евдокии Григорьевне (1735-1855)», который вошёл в её книгу «О чудесах и чудесном» (1991).  А тот самый портрет, который писательница перерисовала в Пихтовке, она бережно хранила всю жизнь:

В год 120-летия писательницы он  был напечатан в альбоме рисунков А. Цветаевой «Всех цветов палитры» (Москва-Елабуга, 2014). Здесь же опубликовано несколько рисунков из Колюпаново. Мне особенно нравится вот это изображение святого источника – автор как бы смотрит на него с высоты птичьего полёта, и пейзаж, с одной стороны, вполне реален, узнаваем, а с другой – невесом, прозрачен, словно это сон или воспоминание о чём-то светлом, нежном и вечном…

1.                               9. Лето в Ново-Талицах

Из «Хронологического обзора» Ст. Айдиняна: «1980. В рижском журнале «Даугава», 7, вышли три главы из будущего, четвертого дополненного издания «Воспоминаний» А.И. Цветаевой – «Мы и Макс», «Осип Мандельштам и его брат Александр», «Триумфальное шествие Дмитрия Смолина» (с. 58–72). Предисловие М. Костенецкой. В журнале «Наука и жизнь», 7, вышла статья-рецензия А.И. Цветаевой «Пятисвечник» о книгах Веры Аркадьевны Парнес, посвященных ученым-ботаникам (с. 147–150). 17–19 июня – гостит в Ново-Талицах под Иваново в доме своих предков по отцовской линии по приглашению Галины Константиновны Кочетковой, тогда хозяйки дома. 22 июня – А.И. Цветаева в подмосковном доме отдыха в Матвеевском. Посещает Дом ветеранов кино, потом, в сопровождении Светланы Бачуриной, в гостях у Ю.Д. Коваленко. Отъезд в Кясму с Е.Ф. Куниной». 

В музее хранится книга Галины Константиновны Кочетковой, создателя музея семьи Цветаевых в Ново-Талицах, изданная в Иваново в 2008 году небольшим тиражом.

В неё вошли уникальные материалы, документы, фотографии, связанные с семьёй Цветаевых, в том числе и с Анастасией Ивановной Цветаевой. Опубликованы, к примеру, все её приветствия Цветаевским чтениям в Ново-Талицах, с 1989 по 1993 годы. В 1990 она писала:

«Третьему Цветаевскому чтению в Ново-Талицах.

Сожалея, что не могу по состоянию здоровья и возрасту (96 год) присутствовать, шлю всё своё сердечное внимание вашей встрече, друзья, и желаю вам и всем высказываниям вашим – успеха, силы выразить те чувства, что вы испытываете.

Шлю всю родовую цветаевскую энергию для продолжения дела памяти вашей – и всю мою душевную благодарность за верность вашей любви, за старанье увековечить эту память всему роду нашему, начиная даже не с отца моего, Ивана Владимировича Цветаева, профессора, учёного и создателя Московского Музея изящных искусств на Волхонке, а с деда и прадеда моего, священников, чьи некрологи говорят о доблести и скромности их жизни.

Благодарю и за посмертную славу творчества сестры моей, Марины. И всем участникам Третьего Цветаевского чтения шлю добрые пожелания и сердечный привет!

Анастасия Цветаева, 95-ти лет».

                             10. Лето в Эстонии

А.И. Цветаева, 1990 год. Фото Александра Ханакова.

Из «Хронологического обзора» Ст. Айдиняна: «1990. Лето – вместе с И.Д. Карташевской А.И. Цветаева едет в Эстонию, в Кясму. Июнь – в приложении к «Литературной газете» «Досье», в выпуске «Мир Пушкина», выходит беседа М.И. Фейнберг с А.И. Цветаевой под названием «Воздух детства» (с. 19) о месте А.С. Пушкина в жизни А.И. Цветаевой. В Ставропольском книжном издательстве выходит публицистический ежегодник «Контакт-90. Дайджест молодежной прессы». В нем опубликован очерк Г.Н. Пухальской «Три встречи с А.И. Цветаевой» (с. 239–283). В очерк включены стихотворения А.И. Цветаевой «Как странно начинать писать стихи» (с.253), «Убоги милости тюрьмы» (с. 268), там же – фрагменты переписки Г.Н. Пухальской с А.И. Цветаевой.

Фрагмент очерка Пухальской (из фондов музея)

10 июля – заканчивает в Кясму большой очерк «Моя Эстония». 31 июля – пишет новеллу «История моей двойки», о своих школьных днях. (Опубл. в кн.: «Неисчерпаемое», 1992). 8 августа – создает очерки: «О блаженной старице Евфросинье, княжне Вяземской Евдокии Григорьевне (1735–1855)», «Воспоминание о Патриархе Тихоне», рассказ «О мощах св.Иоасафа Белгородского (Горленко»). (См. в кн.: А.И. Цветаевой «О чудесах и чудесном», 1991). Пишет очерки: «Мои переводы Лермонтова на английский язык», «Томас Карлейль в моей жизни». Они войдут в книгу «Неисчерпаемое» (1992). 21 августа – пишет краткий очерк «О М.И. Цветаевой, сестре моей», посвященный отпеванию по православному обряду М.И. Цветаевой, которое А.И. Цветаева исходатайствовала у священника в ссылке в 1949 году. (См. в кн.: «О чудесах и чудесном», 1991). В журнале «Россия молодая», 8, выходит обращение к читателям А.И. Цветаевой, предваряющее публикацию ее рассказа «Ральф» (с. 89–90)».

Какое насыщенное лето! Сколько публикаций, сколько новых произведений! А ведь Анастасии Ивановне скоро исполнится 96 лет!

А.И. Цветаева в Кясму. Фото Бориса Израилевича Шульдинера (Санкт-Петербург), который много лет сопровождал А.И. Цветаеву в её поездках в Эстонию.

А последним для Анастасии Ивановны стало лето 1993 года. Но это уже другая история…

О. Григорьева.

Сейчас, в период карантина, наш музей Анастасии Цветаевой, как и все музеи Казахстана, работает он-лайн. Что не исключает наши интеллектуальные встречи, тематические мероприятия и продолжение изучения жизни и творчества А.И. Цветаевой.

Как известно, замечательная русская писательница Анастасия Ивановна Цветаева не дожила трёх недель до своего 99-летия. Родившись в 19 веке (1894 год), она пережила Советскую власть и умерла уже в новой России (1993). Невообразимо много событий, встреч, испытаний даровал ей ушедший 20 век… Вот лишь краткие штрихи:

Со старшей сестрой Мариной в ноябре 1910 года она ездила на похороны Льва Толстого;

В 1912 году была на открытии музея изящных искусств имени Александра III (сейчас ГМИИ им. Пушкина), созданного её отцом Иваном Владимировичем Цветаевым;

В 1927 году гостила на Капри у Максима Горького;

Вместе с сыном Андреем в 1931 смотрела, как взрывают в Москве Храм Христа Спасителя;

Десять лет, «от звонка до звонка», провела в сталинских лагерях на Дальнем востоке (1937-1947), а затем семь лет в ссылке в Сибири;

Её подругами  были Галя Дьяконова, впоследствии жена Сальвадора Дали – Гала, и Мария Кювилье-Кудашева, впоследствии Мария Роллан, жена писателя Ромена Роллана;

В 1992 году, в 98 лет, А.И. Цветаева летала в Амстердам на форум женщин-писательниц…

О каждом из этих эпизодов, и ещё о десятках других, можно писать отдельную повесть. А многие из них описаны самой Анастасией Ивановной в многочисленных книгах и очерках – главной книге её жизни «Воспоминания», книгах «Неисчерпаемое», «Моя Сибирь», «Старость и молодость», очерке «Моя Голландия» и многих других.

Мы решили сделать этим летом обзор лишь десяти лет жизни А.И. Цветаевой («лет» от слова «лето»). Что происходило в её жизни летом 1900-1910-1920-1930-1940-1950-1960-1970-1980-1990 годов? Конечно, это тоже лишь малые штрихи её невероятной жизни, своеобразные вехи, по которым можно составить представление о жизненном пути младшей Цветаевой.

Неоценимую помощь оказывает при изучении биографии Анастасии Цветаевой  книга её литературного секретаря Станислава Артуровича Айдиняна «Хронологический обзор жизни и творчества А.И. Цветаевой» (Москва, АКПРЕСС, 2010).

Каждый эпизод я буду иллюстрировать каким-то экспонатом, фотографией, книгой из фондов нашего музея.

1.      1. Лето в Тарусе

Итак, лето 1900 года. Младшей Асе пять лет (в сентябре исполнится шесть), старшей Марине в октябре будет восемь.

В «Хронологическом обзоре» Ст. Айдиняна сообщается: «С мая по часть сентября Ася и Марина Цветаевы в Тарусе. Поездка «всем домом» в гости к художнику Василию Дмитриевичу Поленову в его усадьбу Борок за Окой, близ села Бёхово. Праздник и иллюминация у Поленовых. Посещения С.Д. Мейн и родственной Цветаевым семьи тарусского врача Ивана Зиновьевича Добротворского».

Это лето сама Анастасия Ивановна подробно описала в «Воспоминаниях» (Часть 1, глава 9). «Полноценнее, счастливее детства, чем наше в Тарусе, я не знаю и не могу вообразить»  –  утверждала она.

Читая эту главу (как и в целом книгу), поражаешься памяти писательницы, воссоздающей мельчайшие детали, подробности, впечатления, «вкус и запах» времени…

«Летами мы жили в Тарусе, куда ездили всем домом с Курского вокзала до Ивановской станции (Тарусской) и оттуда семнадцать верст по невероятной (обрывами, то глинистой, с глубокими колеями, то песчаной) дороге – до парома (позже – до станции Ока и оттуда пароходом). За Окой на холмах виднелась Таруса. Также рано запомнилось слово «Поленово»,  неотделимое от на закате мерцавшей розовым огоньком поленовской церковки села Бёхова, за Окой. Там жил папин знакомый художник, Василий Дмитриевич Поленов. Нашу поездку к нему помню глуше, чем, вероятно, помнила Марина, которой в то время было лет восемь. Помню волнение от чужой, неведомой нам жизни, дома; волнение от лиц, имен,голосов большой семьи… Из деревянного шкафчика на  повороте лестницы полный, полуседой, добрый Василий Дмитриевич вынимал нам и дарил – каждому по одному – маленькие этюды (они стояли стоймя, как книги). Помню Маришу и Олю Поленовых (наших с Мусей однолеток) и маленькую рыжекудрую красавицу Наташу…»

 Сколько проникновенных строк посвящено Тарусе в «Воспоминаниях»!

«Таруса. Маленький городок на холмах, поросших березами, на левом берегу Оки. Яблочные и ягодные сады. Собор на площади (там же бывает ярмарка) и красная с белым Воскресенская церковь – на крутом холме. Это – на полпути к даче, где мы живем…»  В экспозиции нашего музея представлена картина «Светлое утро» тарусского художника Виктора Иванова, которую подарил  музею Борис Мансурович Мансуров. На картине изображена Воскресенская церковь в Тарусе, о которой пишет А. Цветаева.  В этой церкви спустя шесть лет, в июле 1906 года, отпевали мать Марины и Аси Марию Александровну Мейн, умершую от туберкулёза. По словам Анастасии Ивановны, со смертью матери кончилось её детство…

Представляю подарок Б. Мансурова на девятом Цветаевском костре в Павлодаре.

1.          2. Лето в Германии

Одна из самых известных фотографий Анастасии Ивановны Цветаевой – это снимок, сделанный в Дрездене летом 1910 года:

Из «Хронологического обзора» Ст. Айдиняна:

«1910. Июнь – И.В. Цветаев уезжает в Германию вместе с Анастасией и Мариной; он ездит по делам нового музея, над созданием которого неустанно трудится. Сестры в местечке Вайсер Хирш (Weisser Hirsh) в Лохвице близ Дрездена в семье пастора Бахмана, увлекающегося музыкой. Дружба с сыном пастора Хельмутом. Впечатления от профессиональной немецкой сказочницы, выступавшей на литературно-музыкальном вечере. Знакомство с семьей скульптора Бродауфа.

«А Асю… – умилительный 13 летний Christian торжественно вел под руку как свою невесту»; «А другой – темноволосый и светлоглазый Hellmuth вместве с другими мальчиками (мы с Асей были взрослые, богатые и свободные, а они Shulbuben (школяры. – ред.) которых пастор бил по лицу!) учили курить по ночам и угощали пирожными…» (М. Цветаева. Неизданное. Т. 1, Зап. Кн. 6, с. 358.)

Конец лета – сестры с экскурсией посещают замок Августа Сильного. Трагическая история заключенной в башне графини фон Позен. Дрезден. Саксонская Швейцария, пешие прогулки с отцом по горам. Марине необходимо к началу школьных занятий возвратиться в Москву, Анастасия не оставляет отца. Отъезд в Россию вдвоем с И.В. Цветаевым, по пути посещение Виттенберга, Магдебурга».

Об Иване Владимировиче и его музее издано много статей, книг, альбомов, исследований, часть из них есть и в нашем музее. Одна из первых – книга Ю.М. Каган «И.В. Цветаев. Жизнь. Деятельность. Личность» (Москва, «Наука», 1987). В 2013 году вышла замечательная книга Алексея Смирнова, она хранится в нашем библиотечном фонде с автографом автора музею.

В «Воспоминаниях» А. Цветаевой поездкам лета 1910 года посвящены три главы (7-9) девятой части книги. А вот как говорится об этих событиях в книге Юдифь Матвеевны Каган:

«Летом 1910 года Иван Владимирович взял сына (сын Андрей от первого брака – О.Г.) и младших дочерей с собою в Германию и поселил их под Дрезденом в семье пастора. Потом сын уехал. И снова: «Мы остались одни в незнакомой семье», - пишет А.И. Цветаева. Это делалось для того, чтобы девочки не забывали немецкий язык. Иван Владимирович продолжал свои дела, связанные с музеем, болел, лечился, жил в деревне в Саксонской Швейцарии. К этому времени относятся очень интересные письма к П.И. Бартеневу: «Здесь учишься не только у директоров… но и у сторожей…»

«Судьба дала мне возможность увидеть всё это научно-административное делание воочию; надобно рассказать об этом на нашей родине в поучение поколениям, идущим нам на смену. Музеи считаются здесь могущественными образовательными центрами…». И тут же сообщение о том, что к нему в Берлин приехали дочери: «Одна из них, старшая, воротилась домой (в окрестности Дрездена), имея там урок в одной московской семье… а младшая осталась сопровождать меня в Магдебург, Виттенберг и Дрезден».

Иван Владимирович пишет в этом письме о том, что Анастасия «разорила» его «на открытки с напоминаниями Виттенберга о Лютере».

Ещё из книги Каган: «И везде он был с дочерью, показывал, объяснял: «Ходя из одной комнаты в другую, видишь воочию Германию XV-XVIвеков с её низкими потолками, мало пропускающими свет окнами, всюду дерево, и дерево без обоев и пышности Барокко и Рококо, заполнивших всю Европу, а оттуда через наших бар занесённых и в наши захолустные сельские усадьбы…»

Это общение с отцом, жизнь с Мариной в «норвежском домике», музеи Дрездена, многодневная пешеходная экскурсия по горным дорогам Саксонской Швейцарии – всё останется в памяти Анастасии Цветаевой как лучшие страницы её юности. Через десять лет эта благополучная жизнь будет вспоминаться как сказка…

1.        3. Лето в Крыму

Из «Хронологического обзора» Ст. Айдиняна:

«1920. Лето – голод; помощь Е.Н. Калецкой, А.К. и Е.К. Герцык. А.И. Цветаева с сыном Андреем помещена на два месяца в больницу Красного Креста. На пароходе «Румянцев» А.И. Цветаева с сыном возвращается в Феодосию. В Феодосии, распродав оставшиеся вещи, снимает комнату – бывшую кухню. Преподает отстающим ученикам французский и немецкий языки. Ей помогает Н.И. Хрустачёв».

«…За последние полгода в Судаке они с сыном испытали голод, лежали в больнице Красного Креста (это здание в Судаке сохранилось – О.Г.). Их оттуда свели под руки…

…В ответ на расклейку записок о преподавании языков, с первых же дней находит уроки: у начальников, у торговцев. Отношение – как к служанке. Впускают с черного входа, о деньгах приходится напоминать. Зато – счастье купить на свой труд – на базаре – вязочки дров и… печь на подсолнечном масле! оладьи! из серой муки! Быть сытыми!» — это о себе (в третьем лице) и Андрюше пишет А. Цветаева в романе “Amor”.

Марина Цветаева, получив в 1920 году долгожданную весточку от младшей сестры из Крыма, пишет Е.Л. Ланну: «Дорогой Евгений Львович! У меня к вам большая просьба: я получила письмо от Аси – ей ужасно живётся – почти голод — перешлите ей через верные руки тысяч двадцать пять денег, деньги у меня сейчас есть, но никого нету, кто бы поехал в Крым, а почтой – нельзя. Верну с первой оказией: — Ради Бога!»

А сын, Андрей Борисович Трухачёв, вспоминал об этом времени: «…Тогда мама, которая после освобождения Крыма работала в Наробразе и за свой труд, как это ни странно, в течение месяца от работы приносила 12 дюжин деревянных пуговиц, точеных на токарном станке. И каждый день, кроме того, она ежедневно приносила, ну… маленькую ложечку меда». («Памятник сыну».)

В 1972 году А. Цветаева в «Истории одного путешествия» (Крым-Москва) писала: «…Тут я жила с 8-летним Андрюшей… Я спала там в углу, а сын – на диванчике… Тут он переболел корью, и с нами чужие дети… брошенные после боев…»

Борис Бессарабов – красноармеец, с которым М. Цветаева познакомилась в начале 1921 года, воспользовался партийными связями, чтобы помочь Асе  возвратиться  в Москву в мае 1921 года. По воспоминаниям В. Звягинцевой, «Марина ужасно волновалась за Асю… Она говорила о ней каждый день: «Ася, как Ася, что сейчас с Асей?». Потом Ася приехала – абсолютно беззубая, с обнаженными цингой деснами…». 

В «Краткой хронике жизни и творчества А.И. Цветаевой», подготовленной Г.Я. Никитиной и В.И. Масловским и опубликованной в книге «Последний луч Серебряного века» говорится также, что в 1920 году в Судаке А. Цветаева «написала два авангардистских текста (в соавторстве с Георгием Цапок) – «Начало и конец» и «Leau» («Вода»). Оба произведения погибли».

На снимке – экспозиция, посвящённая 125-летию А.И. Цветаевой, в музее Марины и Анастасии Цветаевых, г. Феодосия (июнь 2019 г.)

1.         4. Лето в Москве

Из «Хронологического обзора» Ст. Айдиняна: «1930. В журнале «Новый мир» в сдвоенном номере 8/9 выходит фрагмент обширных записок о М. Горьком под заглавием «Из книги о Горьком» (с. 94–115) под псевдонимом А. Мейн.  А.И. Цветаева дописывает документальную повесть о К. Сараджеве, «Звонарь» подзаголовок её «История одной судьбы» (исчезла при аресте в 1937 году)»

Впечатления о встрече с Горьким в Сорренто в 1927 году и разговоры с писателем Анастасия Ивановна начала записывать «по горячим следам» ещё в Италии. В 1929 году она передаёт свои записки Алексею Максимовичу с просьбой «вычеркнуть то, что будет излишне». Горький ответил, что «не позволяет себе критиковать ему посвящённого». Тем самым он дал добро на публикацию, и А. Цветаева отдала рукопись в «Новый мир». Подписалась она псевдонимом (фамилией матери) – А. Мейн.

Можно отметить, что к этому времени А.И. Цветаева уже была членом Союза писателей. Ст. Айдинян пишет в «Обзоре…»,  что при прощании с Владимиром Маяковским (апрель 1930 года) Анастасия Ивановна, как член Союза писателей, стояла 40 минут в почётном карауле у гроба вместе с сыном Андреем Трухачёвым.

В члены Всероссийского союза писателей А. Цветаева была принята ещё в 1921 году по рекомендации Н.А. Бердяева и М.О. Гершензона, при участии В.В. Вересаева.

Вот фрагмент из содержания журнала «Новый мир» за 1930 год:

Рубрика ПИСЬМА, ВОСПОМИНАНИЯ, МАТЕРИАЛЫ: 

Бонч-Бруевич, Вл. Первое покушение на В. И. Ленина 1 января 1918 г. I 145.
Мандельштам, М. Из воспоминаний политического защитника. XII 118.
Мейн, А. Из книги о Горьком. VIII-IX 94.
Неизданное стихотворение Валерия Брюсова  Памяти Ленина , с предисл. И. Короткина. VI 171.
Неизданные письма И, С. Тургенева и А. В. Топорову (предисловие и примечания Л. С. Утевского). II 210.
Письма иностранных писателей. Предисловие Вяч. Полонского. VII 175.
Цявловский, М. Забытое стихотворение Пушкина  Исповедь стихотворца . IV 169.

Так выглядела обложка «Нового мира» в 1930 году

1.       5. Лето на Дальнем Востоке

Летом 1940 года Анастасия Ивановна была в сталинском лагере на Дальнем Востоке. Арестовали её вместе с сыном Андреем 2 сентября 1937 года в Тарусе. Пять месяцев провела в Бутырской тюрьме. 10 января 1938 года тройкой НКВД приговорена к 10 годам исправительно-трудовых лагерей и отправлена на Дальний Восток. И в тюрьме, и в лагере писала стихи (на русском и английском), которые её спасали… В 1939 году начинает писать автобиографический роман «Amor».

Из «Хронологического обзора» Ст. Айдиняна: «1940. Продолжает роман Amor». В сюжетную линию его вплетён мотив – А.И. Цветаева как бы пишет поэму, посвященную главному герою, Морицу, прототипом которого был А.А. Этчин. Пишет стихотворения: «Портрет», «Улыбка», «Морок», «Полынь» и др. Рукопись с помощью А.А. Этчина частями передает в письмах в Москву, родственникам. Создаётся почти весь цикл стихов «Мыльные пузыри».  Соэтапницы доносят на А.И. Цветаеву: она говорила, что не простит советской власти того, что видела в 1936 году, не простит невинно-репрессированных, лишенцев».

(Продолжение следует)

18 июля коллектив музея Анастасии Цветаевой сердечно поздравляет председателя Славянского центра Татьяну Ивановну Кузину с днём её рождения!

Как только не называют в Славянском центре Татьяну Ивановну! «Наша мама» и «Атаман», «Добрый ангел» и «Командир»! Она – Душа центра, без которой невозможно представить все добрые дела и начинания нашей большой и дружной семьи!

С самого первого дня, когда семь лет назад по решению Т.И. Кузиной в Славянском центре разместился музей замечательной русской писательницы Анастасии Цветаевой, Татьяна Ивановна не просто оказывает нам свою неоценимую помощь и поддержку всех идей, она сама прониклась Цветаевской темой и стала настоящей «цветаевкой» - ведущей павлодарских цветаевских костров, участницей конференций и традиционных праздников! Мы вместе принимаем гостей и открываем выставки… А чего стоит «павлодарский десант» в Елабугу на Международные Цветаевские чтения!

Вот лишь малая-малая толика фотолетописи за последнее время:

Т.Кузина выступает на вечере, посвящённом 80-летию внука А.И. Цветаевой Геннадия Васильевича Зеленина, в актовом зале Дома Дружбы. Обратите внимание, как молодёжь её представляет!

А это в сентябре прошлого года мы встречаем младшую внучку А.И. Цветаевой Ольгу Андреевну Трухачёву (вторая справа), приехавшую в Павлодар на празднование 125-летия бабушки и наш юбилейный 15-й Цветаевский костёр:

Ведущая Костра:

Долгожданная памятная доска в Ленпарке, открытая благодаря содействию Т.И. Кузиной и помощи нашего друга и спонсора Александра Васильевича Пархоменко:

С гостьей юбилейных мероприятий – цветаеведом из Москвы Мунирой Уразовой:

А это гость из Японии пытается разгадать, как работает патефон. Кстати, патефон подарила музею опять же Т.И. Кузина! Справа на снимке – гостья из Италии, наша землячка Татьяна Алексенко:

В Баянауле с ещё одной гостьей музея и Славянского центра – Эльвирой Калашниковой, учёным секретарём музея Марины и Анастасии Цветаевых в городе Александрове (Владимирская область):

Татьяна Ивановна выступает на открытии выставки Э.Б.  Калашниковой «По следам Цветаевых» в областной библиотеке:

От имени Славянского центра – музею А. Цветаевой! Т. Кузина вручает О. Григорьевой памятный знак в честь успешного празднования 125-летия Анастасии Ивановны Цветаевой:

Первый посетитель фотовыставки «Мимолётный Пастернак» (подарок нашему музею от Дома-музея Марины Цветаевой, Москва):

Т. Кузина всегда находит общий язык с детьми! На традиционном мероприятии, посвящённом Дню защиты детей, в Ленпарке:

А если даже Татьяна Ивановна не попадает на наш традиционный «Цветаевский каток» 4 января, она проводит его с внучкой в Новосибирске!

По итогам вышеизложенного решением собрания активистов музея  за заслуги в Цветаевском движении Павлодара  и в связи с днём рождения Т.И. Кузиной  вручается памятный именной знак «ПОЧЁТНЫЙ ЦВЕТАЕВЕЦ»!

 Дорогая Татьяна Ивановна, просим присоединить его к Вашим многочисленным медалям и орденам!

      ПОЗДРАВЛЯЕМ!!! МНОГАЯ ЛЕТА!!!

                                                                                                О. Григорьева.

Сегодня, 1 июля, празднует свой день рождения Ольга Андреевна Трухачёва, младшая внучка Анастасии Ивановны Цветаевой. Родилась она в Павлодаре, и неизмеримо многое делает для того, чтобы павлодарский музей её бабушки имел в своём фонде поистине уникальные экспонаты, связанные с жизнью и творчеством замечательной русской писательницы. Благодаря Ольге Андреевне мы можем показать посетителям оригиналы рукописей и фотографий, личные вещи Анастасии Ивановны, её иконы, книги и пластинки…

Как полушутливо-полусерьёзно говорит на Цветаевских встречах Ольга Андреевна, «в Америке я работаю бабушкой, а в России работаю внучкой…».  И вот в день её рождения мы решили сделать фотовыставку из  фотографий, хранящихся в нашем музее, под таким названием: «…Я работаю внучкой». Всё это – оригинальные снимки, подлинники, на которых запечатлены моменты жизни Оли Трухачёвой: от первых месяцев на руках мамы, Нины Андреевны, до современных, цветных, где Ольга Андреевна уже со своими взрослыми сыновьями… Что особенно ценно – большая часть чёрно-белых фотографий сделана Анастасией Ивановной Цветаевой.

С мамой Ниной Андреевной, 1958

На руках у Ариадны Сергеевны Эфрон, 1958, Павлодар

С сыновьями Григорием и Андреем

На павлодарском Цветаевском костре: О. Трухачёва, Г. Зеленин, Т. Кузина

Собравшиеся познакомились со статьёй Ольги Андреевны «Уроки жизни» в сборнике «Последний луч Серебряного века»; с воспоминаниями об отце «Была в его жизни сказка» из книги «Памятник сыну».  О. Трухачёва – составитель многих изданий, посвящённых жизни и творчеству А.И. Цветаевой, к примеру, это уникальный альбом с рисунками писательницы «Всех цветов палитры…». Она же составитель книги А.Б. Трухачёва «Сказка о больной слонихе…»:

 В книге «Всемирные Цветаевские костры» (авторы А. Ханаков и Б. Мансуров) есть статья, посвящённая юбилею Ольги Андреевны Трухачёвой в 2007 году. Борис Мансурович Мансуров пишет: «Лучшей иллюстрацией яркой жизни Ольги Трухачёвой являются фотосвидетельства её бытия в цветаевском мире.

     Ольга Трухачёва (Цветаева) в высшей степени представляет собою истинного родственника гениальной Марины Цветаевой, постоянно являя своей активной жизнью в цветаевском мире девиз Марины Ивановны: «Друг – есть действие!».

В статье приводится приветствие Ольги Андреевны первому Цветаевскому костру в Астане в 2007 году:

«Дорогие друзья! «Мы не знаем, но чувствуем, что душа – а душа бессмертна – не может не ощущать памяти людей о себе. Память в человеке живом – самое неземное, не может угаснуть ТАМ, где всё вечно», - говорила моя бабушка.

От всей нашей семьи приветствую участников Первого Цветаевского праздника поэзии в столице Казахстана. Что же это, как не та самая неземная память. Казахстан дорог мне, так как принял всех нас: отца Андрея Борисовича Трухачёва, бабушку – Анастасию Ивановну Цветаеву, маму – Нину Андреевну Трухачёву, моих сестру и брата.

А я родилась в городе Павлодаре в 1957 году. Мы прожили в Казахстане 18 лет, а в 1958 году к нам приезжала тётя Аля, дочь Марины Цветаевой.

Через Целиноград, ныне Астану, мы много раз проезжали по дороге в Москву, часто останавливаясь на ночлег. Сейчас Астана очень красива и знаменита, стала культурным центром Казахстана.

«…И помните, что жизнь быстротечна, как песнь, и будем петь её в законах гармонии. Это единственное наше право, но это и главный наш долг!» - говорила бабушка. Пусть ваша встреча с поэзией Марины Цветаевой будет не последней, а станет началом многих таких праздников. Спасибо за память.

Внучка Анастасии Ивановны

Ольга Трухачёва.

16 октября 2007 г.»

Надо сказать, что Ольга Андреевна непременно присылает приветствия павлодарским Цветаевским кострам и Цветаевским каткам, ежегодным Цветаевским конференциям и другим памятным мероприятиям. Всегда она находит особые, проникновенные, неповторяющиеся слова. Из этих приветствий уже можно составить отдельную книгу!

На выставке было представлено одно из них, написанное О. Трухачёвой в августе 2012 года в Елабуге, при нашей встрече на Международных Цветаевских чтениях:

А вот и фотография с этой встречи в Елабуге (автор, Эльвира Калашникова, подписала её – «О. Григорьева и О. Трухачёва. Павлодарские девчонки»):

Я рассказала о публикации в журнале «Караван» (интервью с О. Трухачёвой), других интервью с цветаевской внучкой:

И посвятила Ольге Андреевне своё стихотворение:

Город друзей

                  Ольге Трухачёвой

Жизнь начинается заново…

Анастасия Ивановна

После потерянных лет

Справилась с вёрстами-бедами

И в Павлодар неизведанный

Куплен плацкартный билет.

Вот он, степной, неизученный…

Радуют речки излучины,

Церковь (хоть без куполов),

Радует дрожь предвкушения –

Чудо свершить воскрешения

Тайною магией слов.

Все воскресают, кто дороги,

И испаряются вороги,

Лагерь, и ссылка, и боль…

Самое главное – пишется,

Внучками это услышится,

Им передастся любовь.

Просто писала, не ведала,

Что Павлодар неизведанный

Городом станет друзей,

То, что душе её, страннице,

Больше не выпадет маяться,

Что в новом веке останется,

Здесь поселившись в музей!

Мы посмотрели киноновеллу «Внучка» (автор, режиссёр Олеся Акинфеева, оператор Владислав Кузьмин), этот документальный фильм был снят в прошлом, 2019 году, в Тарусе, на праздновании 125-летия Анастасии Ивановны Цветаевой и традиционном тарусском Цветаевском костре:

 Председатель Славянского центра Татьяна Ивановна Кузина сказала тёплые слова поздравлений Ольге Андреевне, все присутствующие присоединились, и видеоролик полетел в Америку:

И ещё один большой друг музея празднует свой день рождения 1 июля (и не просто день рождения, а юбилей!). Это Елена Николаевна Стражелковская, моя родная и единственная сестричка! Она живёт в Новосибирске. Лена – автор портретов А.И. Цветаевой  (карандаш и пастель), которые украшают экспозицию нашего музея! Активисты музея тоже послали ей свои видеопоздравления!

С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ, ДОРОГИЕ ИМЕНИННИЦЫ!

МЫ ВАС ЛЮБИМ!!!

                                                                   О. Григорьева.

На воскресной встрече в музее А. Цветаевой мы решили отметить столетие со дня появления шедевра любовной лирики Марины Цветаевой – стихотворения «Вчера ещё в глаза глядел…». Оно было написано 14 июня 1920 года, в Борисоглебском переулке в Москве, во времена разрухи и голода послереволюционных лет. Но во все годы, даже очень тяжёлые, в этом доме царил дух творчества. Поэт Эмилий Миндлин вспоминал о Цветаевой тех лет: «Работала она неистово. Писала – как колдовала…».

Мы послушали это стихотворение в исполнении Галины Данильевой, с диска «Марина Цветаева. Примите как чудо», выпущенного Домом-музеем Марины Цветаевой к 125-летию поэта (автор идеи и руководитель проекта Светлана Салтанова).

***

Вчера ещё в глаза глядел,
А нынче — всё косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел,-
Все жаворонки нынче — вороны!

Я глупая, а ты умён,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
«Мой милый, что тебе я сделала?!»

И слезы ей — вода, и кровь —
Вода, - в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха — Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.

Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая…
И стон стоит вдоль всей земли:
«Мой милый, что тебе я сделала?»

Вчера ещё — в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал,-
Жизнь выпала — копейкой ржавою!

Детоубийцей на суду
Стою — немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
«Мой милый, что тебе я сделала?»

Спрошу я стул, спрошу кровать:
«За что, за что терплю и бедствую?»
«Отцеловал — колесовать:
Другую целовать»,- ответствуют.

Жить приучил в самом огне,
Сам бросил — в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе — я сделала?

Всё ведаю — не прекословь!
Вновь зрячая — уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.

Самo — что дерево трясти! —
В срок яблоко спадает спелое…
— За всё, за всё меня прости,
Мой милый,- что тебе я сделала!

14 июня 1920

Пронзительные, гениальные строки, выразившие чувства – без преувеличения! – миллионов женщин.

Это стихотворение Марина Ивановна включила в свой сборник 1940 года, который так и не увидел свет при её жизни. И только в 1991 году благодаря озарению и неустанному труду  замечательного цветаеведа Натальи Васильевны Ларцевой этот сборник вышел в Петрозаводске, в издательстве «Карелия». В нём напечатано факсимильное «Содержание», написанное рукой Цветаевой. Стихотворение «Вчера ещё…» - седьмое по счёту:

В комментариях к первому тому собрания сочинений М. Цветаевой в семи томах (Москва, Эллис Лак, 1994), где опубликовано это стихотворение в числе других девяти «Песенок» из пьесы «Ученик», говорится: «В 1920 г. Цветаева работала над пьесой «Ученик» (рукопись не уцелела). В тетради – запись от июля того же года: «Целый день писала… «Ученика»… написала… песенку – с таким припевом: “Я, выношенная во чреве / Не материнском, а морском”. Пусть у меня в 1-й картине – на сон грядущий – поёт Ученик».

Пользуясь случаем, хотим ещё раз выразить благодарность первому директору Дома-музея Марины Цветаевой в Москве Эсфирь Семёновне Красовской за такой бесценный подарок – семитомник Марины Цветаевой!

Кому же посвящено это стихотворение  Марины Цветаевой? Много гостей бывало в этом доме в Борисоглебском переулке в 20-е годы: князь Сергей Волконский и писатель Борис Зайцев, художник Николай Вышеславцев, поэты Константин Бальмонт, Тихон Чурилин, Илья Эренбург, многие участники театральной студии Вахтангова…

Если любопытный читатель обратится к Интернету с этим вопросом, информация будет самая противоречивая – к примеру, что это стихотворение посвящено Осипу Мандельштаму и даже… Сергею Эфрону. Но эти предположения не имеют под собой оснований.

Что мы находим в примечаниях книги «Избранные произведения»  М. Цветаевой в большой серии «Библиотеки поэта» (1965 г.): впервые опубликовано это стихотворение в цикле «Песенки» в журнале «Студенческие годы» (Прага) в 1924 году. Оба стихотворения (первое, написанное 13 июня – «И что тому костёр остылый…») были вложены автором в уста героя пьесы «Ученик», рукопись которой, как мы уже выяснили, не сохранилась.

А кому была посвящена  пьеса М. Цветаевой «Ученик» -  известно. Это художник Николай Николаевич Вышеславцев. В библиотечном фонде нашего музея  хранится книга «Марина Цветаева. Письма 1905-1923», составление, подготовка текста – Л. Мнухина. Значительная часть этих писем была опубликована впервые по данным из архива М.И. Цветаевой, частных коллекций и других источников. На нашем экземпляре – дарственная надпись составителя, замечательного цветаеведа Льва Абрамовича Мнухина, ушедшего из жизни 3 июня этого года.

Так вот, в примечаниях «Адресаты писем М.И. Цветаевой» читаем: «ВЫШЕСЛАВЦЕВ Николай Николаевич (1890–1952) — художник, библиофил. Учился живописи в Париже, участник Первой мировой войны (1916–1918), был ранен, награжден Георгиевским крестом. Цветаева познакомилась с ним в Москве в апреле 1920 г. В момент встречи с Цветаевой Вышеславцев работал библиотекарем в Доме искусств (на Поварской). Плодом влюбленности в Вышеславцева явился цикл из 27 стихотворений Цветаевой <Н.Н.В.> (1922), пьеса «Ученик» (не сохранилась). Вышеславцев написал портреты Марины Цветаевой (черная акварель, 1921, хранится в Третьяковской галерее) и Ариадны Эфрон (не сохранился)».

В книге опубликованы три письма Марины Цветаевой Н.Н. Вышеславцеву 1920 года. Отрывок из письма от 4 мая:

"4 мая 1920 года., понедельник.
НН! - Мое горе в том, что я, отвергая все Ваше, не могу Вас презирать.
И еще мое горе в том, что я не всё Ваше отвергаю.
И третье мое горе - что Вы + доблесть не получили в колыбель - sensibilite (этого слова нет по русски: чувствительность - глуповато, восприимчивость - обще и холодно.)
Sensibilite - это способность быть пронзённым, уязвимость - за другого - души.- Вам ясно? -
И еще мое горе, что Вы, нежный руками - к рукам моим! - не нежны душою - к душе моей! Это было и у многих, но с тех я души не спрашивала…»

А вот фрагменты письма от 31 мая с этими ключевыми словами, почти рефреном стихотворения –  «Что я сделала?»:

«…Н.Н.! вы неправильно со мной поступили.

Нравится – разонравилась, нужна (по-Вашему: приятна) – неприятна, это я понимаю, это в порядке вещей.

И если бы здесь так было – о Господи, мне ли бы это нужно было говорить два раза, - один хотя бы?!

Но ведь отношение здесь шло не на «нравится» и «не нравится» - мало ли кто мне нравился – и больше Вас!..., в Вас я увидела человека, а с этим своим человеческим я последние годы совсем не знала куда деваться!

Помните начало встречи: Опавшие листья? – С этого началось, на этом – из самых недр, - до самых недр – человеческом – шло.

А как кончилось? – Не знаю – не понимаю – всё время спрашиваю себя: что я сделала?...».

В промежутке между этими письмами, 25 мая, было написано четверостишие, которое, в контексте развития отношений Цветаевой и Вышеславцева, тоже, пожалуй,  можно отнести к этому роману:

Одна половинка окна растворилась.

Одна половинка души показалась.

Давай-ка откроем – и ту половинку,

И ту половинку окна!

25 мая 1920

А ещё в мае 1920 года она записала: «Вообще, со встречи с НН, я много потеряла в блеске. Это так ново для меня – я так это забыла – быть нелюбимой!».

Ирма Кудрова в книге «Путь планет» пишет:

«…Как раз в этом же мае (речь идёт о 1920 годе – О.Г.) её бедное сердце, судорожно искавшее опоры, тепла, участия, уязвлено очередным увлечением. На этот раз героем его станет художник Николай Николаевич Вышеславцев. Он живет в том же флигеле Дворца искусств, где жила и Маргарита Сабашникова.

Вышеславцев — личность несомненно яркая и нестандартная. Внебрачный сын управляющего имением у графа Кочубея, он получил прекрасное образование, учился живописи и графике у художника Машкова, затем в течение шести лет продолжал учебу в Париже. Ездил в Италию, хорошо знал языки. Участвовал в войне, был ранен, получил Георгиевский крест. Теперь, как и Сабашникова, он служил в изоотделе Наркомпроса, расписывал панно, рисовал плакаты, оформлял обложки книг. А также писал заказные портреты знакомых литераторов и художников, и еще создал галерею так называемых «воображаемых портретов» — то есть давно живших людей искусства. Устраивал вернисажи. В 1920 году во Дворце искусств была организована выставка его работ.

Его кисти принадлежит странный портрет Цветаевой (черная тушь); настолько странный и мало похожий, что возникает сомнение, создан ли он с натуры или заочно, по памяти. Правда, дата, поставленная художником, — 1920 год. Но в подробных цветаевских записях этого времени — ни единого упоминания о сеансах и позировании.

В портрет, который сделает Вышеславцев, тяжело вглядываться.

Это лицо горя. Большие глаза, неулыбающийся, тяжко сомкнутый рот; лицо предельно измученной молодой женщины…

 Марина Цветаева

Портрет H. Н. Вышеславцева. Около 1920 г.

Вышеславцев ходит во френче и синих галифе; он строен, высок, красив. В воспоминаниях о нем упомянуто сильное его заикание, но странным образом эта особенность ни разу не отмечена в записях Марины.

Страстный книголюб, он занимал должность библиотекаря во Дворце искусств и сам скупал книги; со временем он соберет уникально богатую и тонко подобранную библиотеку. Цветаева же в это время усиленно распродает — денег ради — свои книги… Наконец знак начальственного доверия: Вышеславцеву поручена раздача хлебных пайков членам Дворца искусств. Исполняет он эту обязанность с сухой педантичностью и способен не дать хлеб человеку, пришедшему во время его обеда, или старушке, опоздавшей к раздаче. Марина с неудовольствием это отмечает. Но не сразу.

С первых минут знакомства — оно произошло ранней весной 1920 года — она восхищена добротной культурой Николая Николаевича. И сразу возносит его на недосягаемую высоту. «Это единственный человек, которого я чувствую выше себя, кроме С.», — отмечает она в записной книжке. (С. — это, конечно, муж, Сергей.) Чувство восхищения у Марины — всегда трамплин к быстро набирающему силу цветению любовного чувства — в его специфическом цветаевском варианте.

В первую встречу он помогает ей пилить и рубить дрова, привезти на санках паек (в одиночку ей с этим не справиться). Они обсуждали новонайденную строку Пушкина, говорили о смерти Розанова, умершего год назад, об «Опавших листьях», собирались поехать вместе на его могилу. Выяснилось, что НН (так Марина будет называть Вышеславцева в своих записях) знает наизусть некоторые ее стихи. Но, увы, он не любит XVIII век, и вскоре выяснится, что он не любит и не принимает очень многого из мира цветаевских пристрастий.

Долгое время Марина не знает, что Вышеславцев женат и имеет дочь. Однако живет он с семьей врозь. Для характеристики художника показательно, что женился он «из благородства» — потому лишь, что дама сердца оказалась беременной; исполнив же долг, сразу расстался с женой и дочерью. Теперь они в Крыму.

Вместо того чтобы стать утешением после пережитого ужаса этой зимы, новая влюбленность приносит Марине новые страдания. Об этом свидетельствуют ее стихи и записи, которые становятся почти ежедневными.

Благоразумия, способности к прогнозированию отношений, хотя бы махонького расчета у Цветаевой нет и никогда не будет. В сердечных делах она всегда чрезмерно откровенна и недальновидна. Она полагает, что бескорыстие надежно защищает ее от дурных истолкований: ведь от человека, которого она приняла в свое сердце, ей ничего не нужно, кроме доброго ласкового слова, внимания к ее душе! Но мир устроен иначе; ценить такое бескорыстие может только человек того же замеса.

НН решительно не таков. «Упорядоченный» и всегда владеющий собой, он поначалу увлечен Мариной, но резко отходит в сторону, столкнувшись с ее безрассудством. Ее способ существования — непрактичный, импульсивный — выглядит в его глазах хаосом, беспечностью, неразборчивостью в людях, в лучшем случае детскостью. Он сохраняет вежливую предупредительность, но чем дальше, тем острее Марина начинает ощущать его решительное неодобрение — распорядку ее жизни, привычкам, пристрастиям — всей ее природе!

НН поучает ее и выговаривает ей, и даже когда ничего не говорит прямо, она чувствует его осуждение. Она дурная мать — неправильно воспитывает Алю; не спит ночами и считает это в порядке вещей, хотя ночь дана для сна, а не для гостей и разговоров. Кроме того, ему совсем не все равно, что подумают о них обитатели сологубовского флигеля, когда Аля приносит ему от Марины букетик душистого горошка. Он придирается к ее слишком вольным высказываниям и готов читать мораль — между тем как часто это всего лишь ее страсть к острому словцу. «Мой язык легкомыслен, — записывает Марина, — я соблазняюсь репликой, бросаю ее в воздух, а НН заносит ее в мой позорный список!»

Она поражена в самое сердце. «Я так это забыла — быть нелюбимой!!! — это так ново для меня!» — записывает она. В записях этих недель она бьется как пойманная в силки птица — без толку бьет крылами, страдает от невыносимой душевной боли и решительно не способна увидеть происходящее трезвыми глазами. Она вспоминает давние свои страдания, вызванные разрывом с Нилендером: они были мучительными главным образом тем, что его упреки так и остались ей непонятными. В утешение себе вспоминает Володю Алексеева: вот кто ни в какой ситуации не позволял себе унижать ее поучениями!

Ее новый знакомец оказался не просто моралистом, но и жестокосердым человеком… Он способен сказать об Але, что в ней нет естественности, что у нее «не улыбка, а гримаска». И это говорится прямо в глаза обожающей свое дитя матери! Он пренебрежительно говорит о «стишках» как о «пене слов» (поэту!), способен упрекать Марину в ее чрезмерно восторженном восхищении Блоком. Поэзию его НН называет всего лишь «выплеснутым стаканом», в то время как полотна Рембрандта — «океан»…

С трудом Марина уясняет себе решительное свое несходство с новым кумиром. В ее сознании начинает выстраиваться в один ряд странное для нее беспокойство НН о своей «репутации», и сердечная его глухота, и неприятие книг сестры Аси, и отсутствие вкуса к шутке, и пристрастие к «полезным трудам» — вроде возделывания огородных грядок на территории Дворца. «В нем нет “пронзённости”», — говорит о новом знакомом маленькая Аля, с пеленок усвоившая материнскую шкалу ценностей».

Наталия Кравченко пишет: «Примерно к осени 1920-го пришло время истаять и этому мифу. Его герой, как и все предыдущие, как все последующие, обернулся для поэта всего лишь временным равнодушным спутником. Именно под этим названием Цветаева 13 лет спустя напечатает три стихотворения, обращённых к «Н.Н.В.» А несколько стихотворений в 1923-м перепосвятит другому человеку. Перепосвящения тоже были одной из форм развенчания…»

Марина Ивановна, пережив разрыв с Вышеславцевым, осенью 1920 года записывает в дневнике: «Может быть всё это нужно было, чтобы понять, что у меня ещё живое сердце!».

Художник Н.Н. Вышеславцев

С интересным докладом о художнике Николае Вышеславцеве выступала искусствовед Л.А. Данилова на XIV Международной конференции в Доме-музее Марины Цветаевой в Москве в октябре 2006 года. Конференция называлась «Добро и зло в мире Марины Цветаевой», а доклад Даниловой – «”Друг невиданный, неслыханный…”. О художнике Н.Н. Вышеславцеве – адресате стихов М. Цветаевой». В сборнике, вышедшем по итогам конференции, представлено четыре работы Вышеславцева: портреты А. Белого, В. Ходасевича, Б. Пастернака и П. Флоренского.

Н. Вышеславцев в 20-е годы много работал как иллюстратор книг. Он автор рисунка обложки сборника М. Цветаевой «Вёрсты». Это было последнее российское прижизненное издание поэта:

И ещё один факт, относящийся к стихотворению «Вчера ещё в глаза глядел…».  Давний друг нашего музея Мунира Мухаммеджановна Уразова (г. Москва) подсказала, что это стихотворение М. Цветаевой звучало в легендарном спектакле московского театра на Таганке. «…Впервые я услыхала этот стих именно в виде песни в спектакле театра на Таганке "Добрый человек из Сезуана", - пишет она, -  совсем не зная, что это Цветаева. Впервые тогда Цветаеву исполняли со сцены, это был дипломный спектакль Щукинского училища курса Любимова…». Надо сказать, что спектакль «Добрый человек из Сезуана», поставленный Юрием Любимовым по пьесе Бертольда Брехта  в 1963 году, положил начало истории театра на Таганке. Постановка, пережившая несколько редакций, сохраняется в репертуаре театра по сей день. Вадим Гаевский писал об этом спектакле: «Это был очень страстный и темпераментный спектакль, полный пения, танцев и поэзии. Причем не брехтовской, а нашей — в частности, мы тогда впервые услышали со сцены стихи Цветаевой. И даже брехтовские зонги, которые обычно должны немедленно остановить любое начавшееся сопереживание, говоря: "стоп, это все условно", придавали еще более страстный и эмоциональный характер происходящему…».

Сейчас довольно много песен написано на это Цветаевское стихотворение. Но на встрече мы послушали именно ту песню, звучавшую в спектакле «Добрый человек из Сезуана» в исполнении А. Васильева и Б. Хмельницкого.

И, согласитесь, по большому счёту совсем неважно, кому именно были посвящены эти строки – художнику Вышеславцеву, или вовсе не было конкретного адресата у этого «вопля женщин всех времён»… Главное – что эти строки написаны, и живут уже сто лет, и будут жить до тех пор, пока в мире будет жива Любовь.

О. Григорьева.