Блоги

В музее Анастасии Цветаевой прошло тематическое мероприятие, посвящённое 150-летию композитора А.Н. Скрябина.

   «Человечеству придётся пережить страшную эру; улетучится вся мистика, угаснут духовные потребности. Наступит век машин, электричества и чисто меркантильных устремлений. Грядут страшные испытания...» (А. Скрябин).

   В январе этого года исполнилось 150 лет со дня рождения великого русского композитора Александра Николаевича Скрябина (6.01.1872-14.04.1915). Современники отмечали провидческий дар гениального композитора.  Вот так он предвидел наше время. Увы, многое сбывается. Но, несмотря на все трудности и вызовы «страшной эры», музей Анастасии Цветаевой продолжает работать, бороться с «меркантильными устремлениями» и говорить о духовности и культуре…

   О жизни и творчестве композитора подробно рассказала Т.С. Корешкова. Собравшиеся посмотрели фрагмент передачи известного искусствоведа Михаила Казинника, посвящённой А. Скрябину; послушали музыку великого композитора.

Встреча в музее состоялась 10 февраля. Это день памяти Пушкина и день рождения Бориса Пастернака. Мы не могли пройти мимо этих имён, тем более, что все эти темы взаимосвязаны… Мы вспомнили очерк Осипа Мандельштама «Скрябин и христианство», написанный после смерти композитора:

«Пушкин и Скрябин! - два превращения одного солнца, два превращения одного сердца. Дважды смерть художника собирала русский народ и зажигала над ним солнце. Они явили пример соборной, русской кончины, умерли полной смертью, как живут полной жизнью; их личность, умирая, расширилась до символа целого народа, и солнце-сердце умирающего остановилось навеки в зените страдания и славы…»
Л.И. Деркунская говорила о связи имён Скрябина и Пастернака. Так, Зинаида Пастернак писала, что считает Бориса Леонидовича «духовным наследником Скрябина»…

Л.С. Прохорова прочла стихотворение Пастернака «10 февраля в Переделкино»:

Посёлок занесло снегами.
Февраль. И сумерки тихи.
Душа сроднилась со словами,
Навечно вросшими в стихи…

Т.А. Алексенко отметила интересные факты о пребывании А. Скрябина в Италии:

Как известно, Марина и Анастасия Цветаевы в детстве жили в Нерви, пригороде Генуи (в 1902 году). В той же Генуе, в местечке Больяско, граничащим с Нерви, А.Н. Скрябин провел с женой Татьяной Федоровной Шлёцер восемь месяцев в 1905-1906 годах. Именно в Больяско Скрябин закончил свою знаменитую "Поэму экстаза", там родилась их первая дочь Ариадна.

О дружбе Марины Цветаевой и Т.Ф. Скрябиной (Шлёцер) рассказала О.Н. Григорьева, проследив историю этой дружбы по письмам и записным книжкам М. Цветаевой.

В записных книжках Марины Цветаевой зафиксировано, что знакомство с Т.Ф. Скрябиной состоялось 2 (15) июня 1920 года (Цветаева М.И. Неизданное. Записные книжки: в 2 т., Москва, Эллис Лак, 2000-2001, том 2, с.197).

Там же запись от 9 июня: «Сегодня должны были уехать Бальмонты, не уехали, эстонское правительство не пустило. Все эти вечера – проводы, третьего дня у Сандро < Кусикова >, вчера у Скрябиных, дрожание над каждой минутой, разрывание души» (том 2, с.205).

Свидетелем прощального вечера у Скрябиных была и семилетняя дочь М. Цветаевой Аля, которая записала потом впечатления в своём дневнике («Книга детства. Дневники Ариадны Эфрон». Москва, Русский путь, 2013).

Из главки «Отъезд Бальмонтов»: «Бальмонты собираются уезжать в Ревель. Они должны завтра ехать. И их больше не будет, не будет, не будет… И вот в доме вернувшихся Скрябиных решили устроить прощальный вечер.

…Скрябины встретили нас очень приветливо, дали нам картофелю с перцем и кофию в карточных чашках, и вообще очень приветливо к нам относились».

Часто упоминается Т.Ф. Скрябина и в письмах Марины Цветаевой (цитируются по книге «Марина Цветаева. Письма.1905–1923», Москва, Эллис Лак, 2012). В письме Е.Л. Ланну от 6 декабря 1920 г. М. Цветаева  описывает, как она послала дочь «в Лигу Спасения Детей, за каким-то усиленным питанием», а затем потеряв её, первым делом идёт к Скрябиным… В этом же письме – описание прогулки в Спасо-Болвановском переулке: «Мы шли со Скрябиной, она в своей котиковой шубе, на узких как иголки каблуках, я медведем в валенках, и она всё время падала…»

В примечаниях к этому письму говорится о том, что дома М. Цветаевой и Скрябиных находились недалеко друг от друга: «Дом Скрябиных расположен в Большом Николо-Песковском переулке, который являлся продолжением Борисоглебского переулка».

Дружба продолжалась и в 1921 году. Цитата из книги Е.Б. Коркиной «Летопись жизни и творчества М.И. Цветаевой. Часть 1, 1892 – 1922 (Москва, ДМЦ, 2012):

12 (25) января. Дарственная надпись на книге «Слово о полку Игореве» (М., 1919): «Дорогой Татьяне Фёдоровне Скрябиной в день её именин одну из последних книг! Марина Цветаева. 12-го русск.января 1921.

…Вопль стародавний, плач Ярославны – слышите?»

В письме к Ланну от 15 января 1921 года: «Т.Ф. Скрябина получила паёк – пока на бумаге. Продолжает рубить и топить, – руки ужасные, глаза прекрасные, почти все вечера забрасываемся куда-нибудь, – всё равно –  куда, я – устав от дня, она – от жизни, нам вместе хорошо, большое шкурно-душевное сочувствие: любовь к метели, к ослепительно-горячему питью – курение – уплывание в никуда».

18 (31) января. Письмо Цветаевой – Е.Л. Ланну из Москвы в Харьков с рассказом о знакомстве с Б.А. Бессарабовым (ставшем прототипом героя поэмы «Егорушка»): «Мы с Татьяной Фёдоровной <Скрябиной> у одних её друзей. Входит высокий красноармеец. Малиновый пожар румянца…» В том же письме о Бессарабове Цветаева пишет, как «коммунист» (так он представился при знакомстве) помогает Скрябиным – «ежедневно распиливает и колет дрова на четыре печки и плиту!»

Реалии дружбы Марины Ивановны с семьёй Скрябиных можно найти в письмах и к другим адресатам. В конце марта 1921 года она пишет С.М. Волконскому: «Сегодня у Т.Ф. Скрябиной – вопрос, мне, её матери: “Скажите же мне, сударыня, можете ли Вы мне сказать – что же в ней хорошего, в жизни? Это обилие страданий…” (в оригинале на французском – О.Г.)

И мне стало стыдно в эту минуту – за своё восхищение от земли».

(Примечание к письму: Мать Т.Ф. Скрябиной – Мария Александровна Шлёцер (урожд. Боти; 1847-1937), по происхождению бельгийка).

В этом же письме: «Не была на Вашей лекции только потому, что сговорилась идти с Татьяной Фёдоровной, а у неё сейчас дома всякие горести и беды».

Ещё одно имя связывало Марину Цветаеву с великим композитором. Это Алексей Александрович Чабров (настоящая фамилия Подгаецкий; 1883-1935) – актёр, музыкант и друг А.Н. Скрябина. Цветаева посвятила ему поэму «Переулочки» (1922). А.А. Чабров был единственным человеком, кто 11 мая 1922 года провожал Марину Ивановну с дочерью Алей в эмиграцию. Сам Чабров эмигрировал в 1923 году.

В письме Илье Эренбургу от 7 марта 1922 года Цветаева писала: «…Сегодня за моим столом – там, где я сейчас сижу, сидел Чабров.

Чабров мой приятель: умный, острый, впивающийся в комический бок вещей (особенно мировых катастроф!), прекрасно понимающий стихи, очень причудливый, любящий всегда самое неожиданное – и всегда до страсти! – лучший друг покойного Скрябина».

Т.Ф. Скрябина умерла 10 марта 1922 года, в возрасте 39 лет.

В этом же году, когда М. Цветаева уехала в эмиграцию, а Борис Пастернак открыл её для себя как поэта, он писал вдогонку: «Как могло случиться, что, плетясь вместе с Вами следом за гробом Татьяны Фёдоровны (Скрябиной), я не знал, с кем рядом иду?..»

В письме из Берлина 29 июня 1922 г. к Б.Л. Пастернаку Цветаева вспоминает: «11 апреля (ст.ст.) 1922 г. – похороны Т.Ф. Скрябиной. Я была с ней в дружбе 2 года подряд – её единственным женским другом за жизнь. Дружба суровая – вся на деле и в беседе, вне нежности земных примет.

И вот провожаю её большие глаза в землю.

Иду с Коганом, потом ещё с каким-то, и вдруг – рука на рукав – как лапа. Вы.

…Гроб: белый, без венков. И – уже вблизи – успокаивающая арка Девичьего монастыря: благость. …Задумываюсь о Татьяне Фёдоровне. – Её последний земной воздух.»

В книге стихов Марины Цветаевой «Ремесло» (Берлин, 1923) на 25-ой  странице было опубликовано стихотворение из цикла «Бессонница» с таким посвящением: «Памяти Т.Ф. Скрябиной – стихи, написанные ей ещё при жизни».

Бессонница! Друг мой!

Опять твою руку

С протянутым кубком

Встречаю в беззвучно-

Звенящей ночи…

В примечаниях к этому стихотворению, опубликованном уже в «Избранном» М. Цветаевой из большой серии «Библиотеки поэта» (Москва-Ленинград, 1965) говорится: «Бессонница, которой страдала вдова композитора, оказалась одной из примет болезни, оборвавшей её жизнь».

   Завершилась встреча в музее стихами Валерия Брюсова, посвящёнными композитору:

…Мечтал о высшем: Божество прославить
И бездны духа в звуках озарить.
Металл мелодий он посмел расплавить
И в формы новые хотел излить... («На смерть Скрябина»)