Казачьему роду нет переводу!

Никогда и предположить не могла, что за гардеробной Славянского культурного центра располагается ...потайная дверь, а за дверью той так-о-о-е!... Шутка. Нет там никакой таинственности. Хотя дверь - она и в самом деле есть, ничем не примечательная дверь, а за нею - комната, вполне обычная. А впрочем, это не совсем так: небольшая эта комната одновременно и офис, и музей. Вот здесь-то по воскресным дням и собирается необычный люд - местное казачество. Уверена, что большинство из нас понятия не имеют о том, чем и как живут в наше время прямые потомки тех самых казаков, о которых мы можем кое-что знать из учебников истории да еще из шолоховского «Тихого Дона».

Скажи мне правду, атаман!

Оказавшись в кабинете, оглядываю его, скажем так, убранство. Лично у меня вся эта обстановка ассоциируется с избой. Надо полагать, примерно так же выглядело убранство казачьих хат. В переднем углу - икона, в углу напротив - форменная казачья одежда, над столом атамана - казачий флаг. По стенам развешаны портреты... Пока не подошли остальные, хозяин кабинета-музея атаман Николай Тюрморезов меня просвещает:

- Казачество - это народ. Есть русские казаки, есть украинские, белорусские, черноморские. А у нас здесь сборная - всех понемножку. Тут мы, как рыба в воде. Это наша стихия, наш воздух, понимаете?

- Таким образом вы приобщаетесь к своей культуре, обычаям?

- Возрождение казачьей культуры, традиций - да, для этого все, для этого и собираемся. Казачья культура ведь очень богатая, она впитала в себя и российское, и украинское, и белорусское, и татарское... Я вообще против того, чтобы забывать чью-либо культуру. Наплевательски относиться к традициям - значит наплевательски же относиться к своим предкам.

- Расскажите о себе. Откуда ваши корни?

- Я родился и вырос на Дону. В казачьем хуторе. Мать моя казачка, дед казак. Учился я в станице. Повторюсь, что казачество - это народ. Со своим особым жизненным укладом. Если к нам на хутор кого подселяли - еще при Ленине Дон начали заселять, так их знали: приезжие от наших отличались. Как говаривала моя матушка: «Это наплыв!» Сразу же видно, кто из казачьей семьи, а кто чужак. У приезжих и разговор другой, и быт - все по- другому. Казак - он ведь и на коня садится по-особому, и в седле держится не иначе как по-казачьи. Издалека можно было видеть, казак едет на коне или кто другой.

- А в наших краях вы как оказались?

- Так получилось, что учился я в Алма-Ате. Вместе с девушкой из Павлодара Ларисой. С ней и приехал сюда. Не так давно мы с ней серебряную свадьбу сыграли. В Павлодаре я поначалу токарем работал, потом ушел в органы; и вот уже десять лет на пенсии. И тринадцать лет этим делом занимаюсь - возрождаю казачество.
Во время нашего разговора Николай Николаевич все потряхивает роскошным своим казачьим чубом. А еще он то и дело лихо подкручивает кверху солидные свои усы - привычка, надо полагать, от предков передавшаяся.

- Так ли легко было возрождать казачество?

- Движение это пошло еще с конца восьмидесятых, с перестройки, все началось с Усть-Каменогорской и Целиноградской (ныне Акмолинской) областей: там и по сей день есть целые поселения, где одни казаки живут. Но продвигалось все это дело с большим трудом. Нам долго отказывали в регистрации.

- Мотивы?

- Формулировки отказа? Пожалуйста!

«В связи с тем, что казаки во время революции подавляли революционные движения рабочих и крестьян - в регистрации отказать!» Другая причина отказа - казачья форма. Чиновников почему-то коробило слово «форма». Вы что, говорили они нам, военная организация!? Пришлось переписать неугодное слово - на «одежда». Потом цеплялись к слову «переговоры»...Куда я только не обращался! Наконец, мы официально зарегистрировались, шесть лет назад, в апреле 1998 года. Тогда был принят Устав Регионального общественного объединения «Союз казаков Степного края». Называется наш Союз «Иртышская линия», это филиал, а юридическое лицо находится в Астане. В Казахстане мы в Союзе казаков Степного края, а в России мы входим в состав Союза казаков Сибирского казачьего войска. Так что мы - сибирские казаки! Сейчас к нам уже привыкли; те же чиновники смотрят на нас теперь как на часть общества, вполне нормальную его часть.

Состояние духа

- Здорово ночевали! - приветствуют друг друга казаки, и я невольно улыбаюсь: и здороваются-то они по-своему!

Пока идет организационный момент, увлекаюсь музейными экспонатами. С интересом рассматриваю аркебуз, читаю «огнестрельное оружие. Применялось казаками Ермаковской дружины. Найдено на месте бывшей первой Ямышевской крепости». Вот шашка, штык; их нашли в Павлодаре, в одном из частных домиков, что был в районе речного вокзала. Следовательно, в домике том казаки проживали... Со стендов можно узнать историю сибирского казачьего войска еще 1582 года; далее повествуется о казаках в годы первой мировой войны, прилагается список казаков Павлодарской волости, погибших в русско-японскую войну 1904 года. На следующем стенде красуются генерал-губернаторы Степного края, историки и исследователи казачьего быта. В числе последних - хорошо знакомый павлодарцам Григорий Потанин, путешественник и исследователь Азии. Родился Потанин в семье казачьего офицера, в станице Ямышевская; окончил Омский кадетский корпус, был выпущен в чине хорунжего...«Казачество - это состояние духа» - гласит лозунг с последнего, уже «современного» стенда. Здесь отражена жизнь сегодняшнего дня. И я возвращаюсь в реальность. Спрашиваю у собравшихся, что их сюда притягивает?

- Воодушевляться приходим. А еще правду о нас узнать. В книгах, в учебниках много чего недоговаривали. Советская власть недоговаривала про казаков одно, капиталисты - другое, а то и вовсе игнорировали. В общем, все что-то темнят. А здесь мы постигаем правду; изучаем наши обычаи, традиции, культуру.

Так ответили мне немолодые, повидавшие на своем веку казаки. Молоденькие казачки были немногословны: -Это наши корни. Казаки-ветераны за молодых горой:

- Молодежь у нас дисциплинируется!  Петр Николаевич Тышкевич, зам. атамана, зачитывает из казачьих заповедей: «Напился в первый раз - ночуй в степи, напился во второй - жди порки». Сам атаман добавляет: - Наша молодежь никогда не будет курить анашу, не станет колоться. У нас жесткая дисциплина. У нас задерживаются те, кто серьезно намерен продвигать все это дальше, - заявляет атаман.

Разговоры в то воскресенье велись главным образом о предстоящей поездке в Астану, на смотр, посвященный Дню матери. Еще поговорили о делах текущих. О том, к примеру, что надо бы помочь новенькому, только что отслужившему в армии, устроиться на нормально оплачиваемую работу. Краем уха слышала, как атаман любопытствовал у молодого казака, как протекает беременность у его супруги... Короче говоря, живут сегодня Степные-сибирские казаки жизнью вполне обыденной. С той лишь, пожалуй, особенностью, что жить они пытаются обязательно достойно. По-другому гордость не позволяет, стойкое казачье состояние духа не дает опускаться, что называется, ниже планки.
В музее-гостях побывала Наталья Дворянинова (Регион.kz, 10 декабря 2004)