Стихи А.Цветаевой

Алые паруса

Но есть помимо горя, нищеты,
Болезней, старости, работы,
У жизни есть, - ещё не знаешь ты, -
Такие колдовские повороты –

Есть Алые у жизни Паруса,
Что за тобой неслышно приплывают,
Есть золотые в жизни чудеса, -
Предвестники отринутого рая.

Они застенчивы. Под вековой фатой
Они Фатаморганой тихо тают,
Иль с вечно-женственною прямотой
Негаданно лицо своё являют –

Тому, чей зорок неподкупный глаз,
Кто, Дон-Кихота поступью шагая,
Толпы насмешкой был почтён не раз,
Поборниками брошенного рая.

И если чудо медлит, затаи
Дыханье, - Мыс Надежды огибая,
То Грей, пурпурных парусов своих
В тумане скрыв, к тебе направил стаю!

Полынь

Вздохну – полынь,
Глотну – полынь,
Горечи – полон рот.
Хоть на минуту с сердца схлынь,
Полынный водоворот!
Баланс сведён, предъявлен счёт,
Безжалостен анализ:
Мой друг, Вы предо мной банкрот,
А Крезом мне казались!
Я б за тебя пошла в огонь...
А это зная – что ж?
Ты, Сцевола, мою ладонь
Невозмутимо жжёшь...


Муха
 
Когда муха жужжит – мне всегда вспоминается детство,
За кустом бузины – ослепительно-жаркий июль,
И замшелая кадка с водою с жасминным кустом по соседству,
А за ветками – Окская тишь, неподвижный на ялике руль...

Сколько мух отжужжало с тех пор, сколько солнечных дней отгорело, -
Всё я вижу широких, шуршащих, шершавых орешников тень.
Свищут птицы. Как птице, легко моему шестилетнему телу.
Как ступням от песка горячо, как уютно поникнул плетень...

Жизнь пройдёт, как тот час, и ко правнукам по наследству
Перейдут и жара, и июль, и замшелый, как я, плетень...
- Отчего, когда муха жужжит, так всегда вспоминается детство? –
Скажут правнуки в их ещё будущий – мне уж небывший – день.


Сон

Средь смутных дней, бегущих торопливо,
В бескрайней спешке, без конца, без дна
Я, как от пряника медового, счастливо
Откусываю полкусочка сна.

Как вкусен пряник сей, рисованный глазурью
Фрескоподобных и мгновенных снов!
Так густ литовский мёд, когда в раю, меж гурий,
Он мнится колебаньем всех основ.

Но сим пьянящим, пряным сим утехам,
Медам и пряникам – не выразить тебя,
Тоска по сну! Кокосовым орехом,
В жару, в ладонях молоко клубя –

Так млечный путь клубился в райском древе –
Ты предстаёшь мне в сей сравнений час,
Тоска по сну! Но тот орех, что Еве
Явясь, румяный плод, смутил и нас...

Все яства неподкупно отвергаю
В пустыне жаркой и безводной дня...
Вода, вода! Как воду, сон глотаю
В самуме жизни, взявшем в плен меня.


Восемьдесят лет
Мне 80 лет, ещё легка походка,
Ещё упруг мой шаг по ступеня́м.
Но что-то уж во мне внимает кротко
Предчувствиям и предсказаньям, снам.

Мне 80 лет, сие́ понять легко ли?
Когда ещё взбегаю по холму,
И никогда ещё сердечной сильной боли,
Ни головной, — но сердцу моему

Уж ве́домо предвестие томленья,
Тоска веселья, трезвость на пиру,
Молчание прикосновенья
К замедлившему на строке перу...

Моей сестре Марине

Гармоники неистовые звуки
Опять уже кого-то вводят в грех.
Каких свиданий и какой разлуки
Протянутые без надежды руки,
Печаль лихая, жалобящийся смех?

Как будто снова вечер, вечерни́цы,
Иль русского селенья хоровод.
Девчата, па́рубки! Плясать и веселиться
Опять кому-то уж пришёл черёд!

О ритм младого, чуждого веселья,
Как ты давно мне надрываешь грудь,
На миг свою приоткрываю «келью»
Пытаюсь человеком стать, вдохнуть...

Неутеши́мо, в полной немоте
Стою, терзаема своей судьбою,
Встречая лбом девятый вал тоски, —
А там гармоника как с перепою...
Марина! Свидимся ли мы с тобою
Иль будем врозь — до гробовой доски?

Колыбельная

За окном летят снежинки
В сказочном краю...
То фрау Хо́лле шлёт пушинки
На постель твою.
Пусть Мару́се снятся Кошки
Даже здесь... Ведь рай
Не синее, чем в окошке...
Баю-баю-бай!
А когда Господь отнимет
Девочку мою,
Я Его прославлю имя
В горестном краю.
И в тоске моей напевной
(Баюшки-баю!)
Отлетевшую царевну,
Девочку мою
Я благословлю на чудный,
Светлый, словно рай,
Путь этапный, подвиг трудный...
Баю-баю-бай...
Глуби сна её объемлют,
Девочку мою,
НЕ ЗАБУДУ. (Спит, не внемлет)...
Баюшки-баю!

Маленький лорд

Пренебрегая горою обид —
(— О, за тебя я горой!) —
Прямо в глаза мне с улыбкой глядит
Маленький лорд Фаунтлерой.

Лёгок кудре́й золотистых полёт,
Строен подъём головы.
С гордостью грация споры ведёт, —
Словом, — «иду на вы!»

Так ты стояла на нарах, забыв,
Что на тебя глядят,
Гордости раненой яростный взрыв
Страстно смирял твой взгляд.

В очерке замшевой курточки — боль.
Ты умилительно твёрд
В осиротелости горькой, как соль,
Хрупкий и маленький «лорд».

То, что меня так чуждаешься ты,
То смехотворный мой рок.
(Тема же эта не входит никак
В сей стихотворный урок).

Пусть отдаёшь ты им ночи и дни —
Я побиваю рекорд! —
Коль ты уйдёшь — они будут одни, —
Вечен мой «маленький лорд»!

Ибо, сказать тебе правду? Изволь!
(Искренность — первый сорт!)
Эти стихи — лишь у зеркала боль, —
Я — тот маленький лорд!

От тебя мне ничего не надо...

От тебя мне ничего не надо,
Как прекрасно знать, что это – не слова! –
И моя единая отрада –
Долг блюсти – и презирать права!

Ибо сколько этих глаз хватает –
Сколько прав моих – да над тобой!
И летят, летя уж целой стаей –
Крыльев шум... - перед моей судьбой

Ваших недопонятых грехопадений,
Ваших неоплаченных счетов!
Как прекрасно быть всего лишь тенью
В сей палате меры и весов!

Молодость

Молодость моя! Сними заклятье
На ступенях старости крыльца!
Лёгкое, последнее объятье
Рук без обручального кольца.

Разочарование, разуверение,
Расколдовывающее колдовство,
Облачных волшебств разоблачение,
Жажда уж не жаждать ничего.

Зрелость знойная – о горя зрелость,
Развораживающая ворожба!
Так дышать, чтобы уж не хотелось
Сердцу – ран. Заботы ото лба,

И следить, как позлащённой тучей
Пролетает стая лебедей,
Не приметив лёгкий блеск летучий
Над премудрой головой моей.